V.S. - La Critica (первая книга казанской трилогии)

времени уже был неуправляемым, но Егор не собирался, что называется, ломать его, он прекрасно знал, что это всё временное явление, поэтому, уехав, просто назначил ему пансион до совершеннолетия, а квартиру передал в совместную собственность брата и сестры. Когда же Егор узнал о нашей взаимной симпатии с Мартой, то просто взял с меня слово не трогать её хотя бы до семнадцати лет. Мать Марты была шокирована и прекратила наше с ней общение на целых три года; впервые мы с ней поговорили по телефону на восемнадцатилетие Марты.

Бимерзкий прервался на очередное наливание виски, который тут же опрокинул в себя. Потом он закурил сигарету. Я немного поёрзал в кресле. Марк продолжил:

– Также я пообещал присматривать за Глебом. Я выполнил оба обещания частично…

Мне было интересно узнавать подробности, но и без этого знания я не очень страдал. Моё положение было двусмысленным. Мне всегда нравилось о себе думать, что я являюсь сторонним слушателем, – это состояние способствует пониманию побудительных мотивов всех сторон. Но сейчас я был частью этой истории, поэтому не мог отнестись ко всему умозрительно.

Установилась тишина. Через какое-то время Марк сказал:

– Знаешь сколько стоит спизженный тобой гобелен? – спросил он.

– Ты хотел сказать «лампа»? – недопонял я.

– Лампа лампой. Лампа была завёрнута в гобелен, который уже сотню лет находится в розыске…

– В розыске?.. – как дурачок повторил я.

Бимерзкий закатил глаза в показном удивлении, затем проговорил:

– Уматывай, Аронов. Благодари судьбу, – ты везучий ублюдок.

*****

Предпраздничный будний день. Тёплый добрый снег ненавязчиво ложиться на головы снующих по магазинам горожан. Моя повозка размеренно катится по центру города, держа путь в сторону дома и ожидающего моего возвращения Стальского. Остановившись на светофоре, на открытой террасе одного из ресторанов замечаю компанию предпразднично настроенных горожан. Они жгут бенгальские огни, пьют шампанское и обнимаются. Наверное это работники одного предприятия и у них сегодня корпоративная вечеринка. Одна из девушек замечает мой взгляд и, улыбаясь, машет мне рукой. Я машу ей в ответ. Загорается зелёный, и я продолжаю движение. Звонок мобильного телефона отрывает меня от раздумий о городе. Это Сицилия.

– Алло, – говорю я в трубку.

«Привет, Аронов. Что-то Глеб не берёт трубку. С ним всё в порядке?» – голос Владимировны звучит по-доброму.

– Он в порядке. Нажрался и не может встать с дивана, – успокаиваю я её.

«Понятно», – грустно говорит Владимировна.

Несколько секунд мы молчим. Потом Сицилия снова заговаривает:

«Вы получили «выходное пособие»?» – интересуется она.

– Да. Спасибо.

«Что ж…» – вздыхает наш куратор.

– До свидания, Сицилия Владимировна, – говорю я.

«До свидания, Аронов», – с грустной усмешкой говорит она.

– Прощайте.

Соединение закончено.

«Ох-хо-хо… Надеюсь, что моя дальнейшая жизнь не будет слишком безоблачной, а то я буду подозревать, что Марк Бимерзкий застрелил-таки меня».

*****

Когда я подъехал к коттеджу, трое мужчин в униформе грузили на импортный грузовичок наш холодильник. Стальский был тут же, – пытался им помогать, но только мешал. Он уже самостоятельно ходил, но был ещё изрядно пьян.

Мы проводили взглядом удаляющийся грузовик и вернулись в дом. Сели за стойку и просидели в молчании несколько минут. Потом Стальский спросил:

– Пристроил деньги?

– Да.

– Всё в порядке?

– Да.

Я вспомнил о звонке Владимировны.

– Сицилия не могла до тебя дозвониться.

– А?.. Да. Я ей перезвонил.

Глеб вернулся на диван и снял с паузы телевизор. На экране фильм про ковбоев подходил к концу, и всадники шагом вели своих лошадей навстречу садящемуся солнцу: «Нас ждало будущее, которое мы и не пытались предугадать; перед глазами горел закат, и мы скакали рысью на Запад. Дорога уходила вдаль, и спешить нам было некуда».

«A stone's throw from Jerusalem

I walked a lonely mile in the moonlight

And though a million stars were shining

My heart was lost on a distant planet

That whirls around the April moon

Whirling in an arc of sadness

I'm lost without you, I'm lost without you

Though all my kingdoms turn to sand

And fall into the sea

I'm mad about you

I'm mad about you…»

Конец

Notes

[

←1

]

Данное выражение взято из стихотворения Д. Ванг (прим. V.S.)

--">