Ольга Горинова - Песок и вода

предрассудочной, суеверной, посконной, босоногой надежды. Такая глупость, такая безнадежность…

Зло накатывало на Инспектора, зло и давнее презрение, и еще – знание. Он ведь знал, как надо.

– В крайних случаях разрешается, – сказал он отчужденно, увиливая от взгляда Петровны. – Мирянину. Вон Митрофановна окрестит вас.

– Иннокентьич, – проплакала Петровна. – Ты поксти. Самый книжный ты у нас и золотой.

– Нет, конечно нет! – взорвался он.

Плачущая тишина поглотила взрыв, как снег. И долго не было ничего, кроме нее, пока Инспектор не сказал:

– Несите воду.

"Крещается раба Божия Надежда"…

Под вечер поднялась метель. Она плыла перед глазами, меркла в голубых сумерках, водила по полю широкие поющие столбы. Инспектор был пока один – стоял на холоде, на крыльце, и глаза его застилал снег.

В крайних случаях, если нет священника, крестить может и мирянин. А если нет воды, Таинство Крещения можно совершить и песком.

Я – песок. Сухой бегучий песок, думал он. Он впитывает и впитывает в себя воду, сколько ни лей, и остается сухим, фильтрует ее, и остается безжизненным. Очень долго.

Но не навсегда сухим, наверное. Откуда-то же взялись леса, и джунгли, и зеленые луга. И даже это снеговое поле – белая поющая вода. Твоя вода, Господи, Твое поле, и мы все – Твои.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.

--">