Иван Терехов - 4

– Нехорошо получилось, – первым нарушил тишину Петя. – А эти дополнительные занятия затянулись. Седьмой час уже. Я пойду, верну их, что ли? Может, Маргариту Ивановну отыщу.

Вика выдохнула, раздувая ноздри, и сложила губы трубочкой, тем самым показывая, что Петя может делать всё, что угодно.

Прозвучал ещё один раскат дверного грохота. Вика осталась одна. Один маленький белый огонёк посреди тёмного математического класса. Сквозь щели в жалюзи пробивались бледные полоски лунного света.

Они меня бросили. Это ненормально. Неуважительно. Чем я это заслужила? В конце концов, мы из одного класса или нет? Надо… пойти за ними.

Вика покинула кабинет. Она стала медленно двигаться по коридору, прислушиваясь к собственным шагам. Осторожные, похожие на равномерное падение капли, звуки. Подойдя к двери, ведущей на лестницу, Вика почувствовала, что её нога наступила во что-то мокрое. Обратив свет фонарика вниз, она разглядела длинный тёмный предмет, завёрнутый какой-то тканью. С одного его конца вверх и вбок торчала короткая рукоятка. На мгновенье Вике померещился гигантский слизень, с одним глазом на ножке.

Это же… Фух! Показалось. Слава Богу. Нет, это не слизень. Гигантских слизней не бывает. Ведро, тряпка, разлитая вода, швабра. Элементарно.

Тут Вика замерла. Перед ней ничком лежал Петя. Точно. Это был он. Из шеи торчал нож.

Дверь на лестницу отворилась со скрипом. Из-за неё появилась тощая фигура Саши.

– Вииика, – проговорил он нараспев.

Под светом Викиного фонарика в Сашиной руке блеснуло лезвие ещё одного ножа. Девчонка вскрикнула, со всей силы ударила надвигавшегося на неё паренька по носу и бросилась прочь по коридору.

Она добежала до второй лестницы, рванула вниз, очутилась на втором этаже и забилась в уборную, плотно закрыв за собой дверь на задвижку.

Обхватив колени руками и часто дыша, Вика сидела под раковиной.

Саша – убийца. Маньяк. Как я не заметила раньше? Это всё он. Он отключил свет, заманил Петю. Нет. Он не мог этого сделать. Свет. Он не мог погасить свет. Случайность. Тихо!

За дверью послышались шаги. Вика затаила дыхание и прислушалась. Удары сердца вторили шагам снаружи. Казалось, ещё немного, и эти удары выдадут местоположение девочки. Шаги замерли. Вика совсем прекратила дышать. Два удара сердца.

Четыре.

Шесть.

Восемь.

Десять.

Двенадцать.

Четырнадцать.

Шестнадцать.

Шаги возобновились. Постепенно они стихли вдалеке.

Вика облегченно вздохнула.

Надо собраться. Петя, конечно, идиот. Погибнуть так глупо. Так глупо я не погибну. Надо … надо выбираться отсюда.

Накинув для уверенности на голову желтый капюшон своей кофты, Вика отперла дверь уборной и осторожно выглянула в коридор. Ни души. С улицы, через окна, можно было разглядеть, как внутри школы заметался и побежал маленький белый огонёк. Капли шагов зачастили, словно на улице пошел ливень, и крыша дала сильную течь. Мышкой девочка прокралась на первый этаж. Охранника дяди Бори на посту не было. Вика пролезла под турникетом, прошла сквозь рамку металлоискателя и толкнула входную дверь. Не открывается.

Что это? Ручки замотаны какой-то проволокой… Не получается распутать.

Вика услышала смешок за своей спиной. Рывком она обернулась. Никого. Смешок повторился. Он донёсся из крайней части коридора первого этажа.

Знакомый голос.

На немеющих ногах Вика двинулась на звук. Ха-ха! … Ха-ха-ха! На полу в дальней части коридора сидела Маргарита Ивановна. Прежде всегда тихая, невысокого роста, лет пятидесяти с небольшим, она сидела, прислонившись к стене, и периодически издавала тонкоголосые смешки. Руки её были по локоть разодраны в кровь. Над её головой висел вдребезги развороченный блок тумблера.

Заметив Вику, она замолчала и, чрезмерно наклонив голову набок, вытаращилась на девочку.

– Маргарита Ивановна? – дрожащим голосом пробормотала Вика.

Тут раздался короткий, холодный, леденящий душу звук. Звук садящегося аккумулятора телефона. Фонарик погас.

– Бутерброды! – вдруг гаркнула в нахлынувшем мраке учительница. – Сто баллов! С сыром, маслом и без хлеба! Измельчить и нарезаааать! Нарррезаааать!

Маргарита Ивановна повалилась на пол и стала ползти к девочке.

Не могу пошевелиться! Ну же! Надо убегать! Надо что-то делать! Что делать?!

Вика прикусила губу. Боль подействовала отрезвляюще. Девочка побежала прочь. Спотыкаясь и падая, она взобралась по лестнице на третий этаж.