Виктор Вениаминович Коротаев - На свидание

своим дневником, вести который как- то незаметно привык, и записывал: «...сентября 196... года.

Итак, мы в Никольске. Это и есть родина известного нашего поэта Александра Яшина. Раньше мне казалось, что знаменитые люди рождаются только в столицах, в пышных особняках, при ярком блеске зажженных огней и чуть ли не в белых манишках с бриллиантовыми булавками. Оказывается, нет. Вот здесь, среди бесконечных болот и лесов, возле широкой и чистой, но почти безвестной речки Юг поэтическая молния вошла в сердце простому деревенскому парнишке...»

Миша перечитал последнюю фразу и поморщился: «Опять потянуло на красоты». И уже проще и ровнее продолжал: «Игорь впервые летел на самолете и до сих пор не может очухаться от счастья. Сейчас они с Силкиным пошли поскрипеть здешними тесовыми мосточками. Никольск зовется городом, а напоминает большую деревню, где есть и своя столовая, и своя почта, и свой участковый. А в общем-то, хоть и большая деревня, а вывесок с названиями всевозможных учреждений действительно как в большом городе... Знают тут друг друга, видимо, все, потому что нас разглядывали с таким любопытством, словно мы прибыли из Персии на ковре-самолете. Все это вроде знакомо сызмальства, а не по себе: поотвык в областном центре от подобного внимания.

Ждем заведующего роно. Он уехал с проверкой какой-то дальней школы. Приспичило ему! Сиди теперь и кисни в Доме крестьянина, корми клопов. До самого утра со спичками гонялся за ними. Одному Силкину все нипочем. Травит бесконечно анекдоты и клопов защищает от нашей брани: мол, это же свои люди, в их жилах течет рабоче-крестьянская кровь. А сам все жмется поближе к пищеблоку. В столовой уже знакомств назаводил. А я затосковал не на шутку. Жду завтрашнего дня, как святого пришествия. Куда-то нас направит всемогущий заведующий народным образованием».

Василий Васильевич Пеньков работал заведующим роно много лет, но выглядел моложаво. Он усадил ребят напротив себя, обсмотрел их и пошевелил крупными, покрытыми какой-то серой пленкой губами. Он начинал лысеть, и спереди у него образовался острый мысок волос, который выглядывал из основной массы, как лодка из жухлой осоки.

— Ждали, ждали мы вас, молодые люди, — наконец заговорил он, — и местечки приготовили. Один поедет в Осиново, тут всего километров восемь, другого можем даже в самом городе оставить. Вы сами решайте, кому куда лучше.

— Но мы просили деканат, — забеспокоился Миша, — чтобы нас направили в одну школу. И нам обещали...

Силкин поддержал друга энергичными кивками головы: да, да.

— В одну школу... — протянул Василий Васильевич, — у нас не так уж хорошо с квалифицированными кадрами, чтобы одному директору дать сразу двух учителей...

— Но нам в институте обещали. Иначе бы мы поехали не сюда. Порознь были места и поближе. А мы сказали: если вместе — то хоть в медвежий угол.

Пеньков немного подумал, потом хитровато посмотрел на ребят и сказал:

— Хорошо, я отправлю вас вместе. Но смотрите, чтобы потом не жаловаться. Место называется Золотое донышко. Я сам не знаю почему, может, заодно и золотишком разживетесь. А деревня Заполье. Школа — восьмилетка. Я только что оттуда. Очень не хватает там молодых кадров. Бегут все. Вроде и дороги-то плохие, бежать неловко, — нет, все равно бегут. Особенно учительницы. Сейчас добраться туда можно только самолетом. Дороги до зимы теперь не будет. А там вас встретят на лошади. Я позвоню на Борковский аэродром, чтобы с почтальоном передали о вашем приезде. Но смотрите не обижаться потом...

— А что нам обижаться? Мы люди необидчивые. Лишь бы директор на нас не обижался, — сказал Коля Силкин.

Из роно ребята вышли довольные, и, пока добирались до аэродрома, к повеселевшему Силкину несколько раз подходили какие-то мужики, здоровались и заводили разговоры. Миша удивлялся:

— Ну, Силкин! И здесь успел со всеми перезнакомиться!

— Да нет, — отшучивался тот, — просто я из тех, с кем на улице часто здороваются прохожие, а потом извиняются, что ошиблись: уж очень похож на одного их знакомого.

Как только в Борке они вылезли из самолета, Коля побежал в служебную деревянную избушку узнать о подводе.

— Где самый главный начальник? — спросил он в окошечко у женщины-кассира.

— А у нас тут все главные. Вам чего?

— Да тут за нами

--">