Альберт Родионов - Серое небо асфальта

телевизоре, скорее делая вид, что увлечённо, потому что там показывали какой-то "отстой", так показалось Фрэду, а уж если ему что-то казалось, то должно было казаться всем. В руках девушки потела открытая банка пива; вторая, отпотевшая уже, но всё ещё влажная от конденсата, с новоощутимой лёгкостью упокоилась на столике.

Ножки Энни, слегка раздвинувшись, как бы невзначай, показывали испод коротенькой юбочки жёлтые ажурные трусики, но сама она очень увлечённо следила за телевизионной передачей и словно не замечала появившегося Фрэда, несмотря на его ядовито-зелёный халат. Может, ему стоило заквакать, тогда она и обратила бы на него внимание. Он почти додумался до этой мысли, как вдруг на телеэкран вползла реклама, как всегда не вовремя и как всегда навязчиво. Такой подлости не вынесла даже Энн и с вздохом досады, защёлкала пультом… Фрэд воспользовался промахом телевизионщиков и зелёным духом опустился рядом. Его рука медленно поползла по её бедру… знакомиться с жёлтым гипюром, и тот, кстати, не очень-то был против, всей дырявой душой стремясь навстречу… Ему — гипюру, стало жарко и пришлось раздеться: он выбросил из себя нечто горячее, увлажнившееся и спокойно улёгся на толстом мягком ковре рядом с ножкой дивана. Знакомство состоялось правильно, он радостно и облегчённо вздохнул:

— Вот она — Свобода!

Анна Свoбода, словачка в… ну пусть в третьем, поколении, готовилась принять долгожданный меч — радостно, по-пушкински, чуть стесняясь, скорее для виду, но Фрэд, слишком торопясь, запутался в халате, и она, в смысле — свобода — у входа… судорожно ждала…

Когда пришла пора достичь желаемого, а упорство никогда не разочаровывает "твёрдых" духом, дверь из спальни отца отворилась, и заспанное, небритое лицо, явилось, неся вялое тело на обыкновенной длинны шее, в обрамлении такого же, как и у Фрэда халата, только светло-зелёного.

— Уж не Дюймовочка ли я? Что-то они меня окружили! — должна была бы подумать Энни, если бы ей было до этого сейчас. Но от неожиданности, вместо сказки, она вспомнила собачек в своём дворе: два дня назад они сцепились во время случки, и девчонки говорили, что с людьми, если их напугать, иногда, случаются подобные казусы.

Вспомнив недавние страхи, она дёрнулась изо всей силы, помогая себе руками, отталкивающими грудь Фрэда прочь…

— Ты чего? — вскричал тот, свалившись на пол, поближе к её гипюровым трусикам. — Я ещё не успел… — тут он увидел заросшего щетиной папика, онемевшего от ужаса, и его язык тоже отказал в гибкости, но рот издал некое мычание, типа:

— У-о-ы…

— Чего мычишь мерзавец? — нашёлся сказать, вернее, прорычать Дмитрий и остановился, часто хлопая ресницами… не зная, что рычать и делать дальше. Он зверски осмотрел диван, с вжавшимся в его велюровую обивку, и сразу ставшим маленьким, тельцем Энн, пытавшимся по-армейски быстро натянуть школьную форму, но с испугу, запутывавшимся в ней всё больше, затем подошёл к сыну и, поразмыслив секунду, влепил ему крепкую затрещину.

— Вон!.. — рявкнул он, видимо имея в виду обоих, радостным оскалом наблюдая, как сверкает срамными местами неодетая молодёжь, прячась — один в туалет, другой — в ванную. — Всё матери расскажу! — зачем-то добавил Дима… и ему тоже стало стыдно. Уже удаляясь в свою комнату, он вспомнил юность…

ГЛАВА 2

Пожалуй, до юности было далече…

До лифта тоже, он гудел где-то выше, периодически открывая и закрывая двери… Было похоже, что они заблокированы каким-то предметом. Но спускаться вниз — не подниматься, и насвистывая весёлую песенку, Митя прыгнул с площадки на нижнюю ступеньку, откусив приличный кусок от медового кекса…

Кто-то там был, он перегнулся через перила и прислушался…

Под лестницей первого этажа находилось небольшое пространство, где обслуживали мусоропровод и всю остальную хрень, питающую большой дом — электроэнергией, водой, газом…

— Эй, кто там есть? — шёпотом спросил Митя, надеясь, что именно здесь найдёт приятелей; для этого он и вышел.

…Испод лестницы высунулось восторженно испуганное лицо одноклассника и тоже прошептало:

— Тише… чего орёшь? ползи сюда… -

Заинтригованный видом дружбана, Митька пригнул голову ниже, словно играли в разведчиков или охотников за головами, и шагнул под лестницу…

Нервное девичье хихиканье он услышал, но разобрать, что происходит в густом полумраке, сразу не смог.

— Вы тут --">