Тамара Ивановна Пимонова - Недотрога

раздевается догола, ложится на грязную постель. Я инстинктивно закрываю глаза. Жгучий стыд пронизывает всё мое существо, как будто это не её, а меня публично раздели! И сотни глаз пожирают моё беззащитное тело похотливым взглядом. Боже, как противно подглядывать в замочную скважину! Потом я всё же нахожу в себе силы и открываю глаза, но смотрю не на экран, где откровенно и подробно показывают всё, что не положено видеть подросткам, а в зал. Рядом молодой человек не знает куда от волнения деть руки, он комкает свой билет и с каким-то остервенением кидает его в зал. Другой елозит на сиденье, громко вздыхая. Молодая пара на соседнем ряду стыдливо опустила головы, а кто-то из взрослых не выдержал и в сердцах воскликнул:

– Совсем совесть и стыд потеряли, такое в кино показывают!

Но на них зашипели, потому что основная масса смотрела на это с явным удовольствием. Всё остальное в фильме – убийства, насилие, переживания героев и их внутренняя драма на меня никак не подействовали. В голове сверлила одна мысль: «Зачем эту откровенную постельную сцену на грязной кровати показали в фильме? Только для того, чтобы завлечь зрителей? Никакой смысловой нагрузки она явно не несла. И как быть со статьей об уголовной ответственности за совращение малолетних?

После фильма поделилась своими мыслями с подругой. На что Светлана, проработавшая уже много лет преподавателем в институте, ответила со вздохом:

– Кинематограф девяностых бурно перестраивается вместе с нашей гласностью и плюрализмом. Они перешли на хозрасчет, и теперь для них главное – зарабатывание денег любыми путями! Откровенный натурализм, появившийся впервые на наших экранах, привлекает молодежь, дает колоссальные прибыли! Режиссеры явно стараются перещеголять друг друга в показе таких сцен, ведь цензура уже не та, что была во времена "застоя", как дружно окрестили период нашей молодости. Хотя вспомни, ведь и хорошего много было. А учились с каким рвением, а любили как! Ты бы и написала об этом хорошем. Вот тебе и тема. Зачем писать о современной молодежи? Ты видела фильм? К сожалению, она почти вся такая, наша молодёжь. Наверное, в будущем этот период нашей жизни окрестят периодом распущенности и вседозволенности.

– Послушай, неужели у нас действительно всё так плохо? Мы сняли с себя розовые очки, через которые много лет смотрели на нашу жизнь, а увидели одно чёрное? Неужели ничего, ну совсем ничего, светлого нет? -я как-то растерялась от увиденного. В это время мы с подругой проходили по парку. Легкий снежок, какой нередко бывает в марте, припорошил землю. Но весна уже чувствовалась во всём – в пробивавшейся зелени около березок с набухшими почками, в гомоне птиц, в одежде прохожих и в каком – то неуловимом, именно весеннем, настрое. Как говорят настоящие писатели, в воздухе пахло весной. Мы проходили мимо лавочки, на которой сидела парочка. Целовались. Его руки были под её пальто. При нашем приближении они даже не шелохнулись, не застеснялись, не отпрянули друг от друга, будто соединились навечно.

– Вот тебе и ответ,– сказала Света, горько усмехнувшись, – в наши времена всё же была у нас стыдливость, какая-то внутренняя чистота. Я не удивлюсь, если в ближайшее время где-нибудь в общественном месте увижу как молодёжь занимается любовью. Теперь это так называется. Открытость на экране, такое вот извращённое просвещение молодежи ни к чему хорошему не приведет. Попомнишь моё слово!

– А я настолько шокирована, что никак не могу прийти в себя. Зачем нам перенимать всё с Запада? Неужели своих проблем мало? Или кому-то на руку развратить нашу молодёжь, убить в ней совесть и стыд? Ведь половое воспитание и то, что мы видели на экране – это совсем разные вещи! Конечно, воспитывать молодежь надо, но такими ли методами? Когда искусство идёт на поводу у капитала, оно теряет свою воспитывающую, созидательную роль. А я, неисправимая идеалистка, уверена, что искусство должно воспитывать чем-то возвышенным!

– Кстати, а ты читаешь "Юность"?– перебила меня Света. Почитай, может быть, что-то почерпнёшь для своего рассказа? Я тебе потом позвоню. А теперь – пока! – и она чмокнула меня в щёку.

Мы расстались. С чувством омерзения после просмотра фильма я вернулась домой. Мне казалось, что грязь, которая большим комом налипла на мою душу, я уже не отмою никогда…Писать, конечно же, не хотелось. Разве я смогу

--">