Виктория Полечева - Рассказы из шкафа (полная)

минут, пока все не стихло, и не погас свет, я постоянно думал, как можно отсюда слинять. А потом к мелкой обернулся, а ее лицо так и светится. Слишком счастливая она сейчас, нельзя ее обратно в реальность выдергивать.

Заиграл оркестр из своей ямы. Мы сидели со стороны барабанов, это я услышал. Ну, красиво играют, не спорю. Дашка тихо-тихо запищала и со всей силы сжала зайца. Смешная она у меня все-таки. Хоть и вечер испортила, зараза.

Она подергала меня за рукав идиотской рубашки и поманила к себе:

– Сёмочка, балет – это очень красиво! Ты скоро увидишь!

– Ага, да, – ответил я, скривившись.

На сцену выскочил идиот в лосинках, в костюме скомороха. Поскакал, побегал. Я слышал, как он тяжело ухает на пол, и из-за этого не мог нормально уснуть. Разве, блин, в балете все не должны быть легкими и беззвучными?

Хотя, ноги у этого мужика довольно мускулистые. Мне до таких ног, как ракам до Китая… И я заметил, как на шее у него вена вздулась. У меня так тоже иногда в качалке вены выступать начинают. Сложно это, наверное. И так высоко прыгает. У меня бы в жизни не получилось.

Теперь принц выскочил со всем своим двором. Колготки беленькие, волосы прилизаны. Фу. А Дашка снова пищит, что он какую-то антрашу шикарно делает. Вот детям мозги чем пудрят-то, а. Смотреть на такого мужика противно. А она от восторга писается. Прыгал этот принц, правда, еще выше, чем клоун. Высоко очень.

Я наконец-то засыпать начал, а тут другое действие. Спросил у Дашки, сколько еще осталось, а она зашикала на меня. Типа мешаю я всем. Нельзя говорить, когда такая музыка играет. Сквозь полузакрытые веки я увидел, что на сцену повалили лебеди. В полудреме смотреть на них было очень прикольно, как будто они из мультика какого-то. А я теперь хоть на пачки посмотрю, ну. А то до этого все девчата в юбках каких-то танцевали.

Минут через пять я закрыл глаза и зажал ладонями уши, чтобы не слышать грохота – они этими пуантами так по сцене топотали, что даже пацанам у Сереги не по себе было, я так думаю. Дашка сунула острый локоток мне под ребро. Я ахнул и хотел ей уже подзатыльника вмазать, но увидел, что тычет она подбородком в сторону сцены:

– Не спи, Сёмочка! Она-а-а-а-а… – на выдохе прошептала мелкая.

По центру, в окружении других лебедей, плясала типа их королева. Она и правда на королеву была похожа. С самой тонкой талией, с такой выправкой… Или как там, осанкой? Только взгляд печальный. На самом деле, очень она походила на грустную…лебедиху? А руки у нее вообще необычны были. Представить себе не могу, как ими так шевелить можно. Прямо от плеча и до самой кисти словно волну пускала. Суставы у нее там что ли лишние?

– Такие плавные движения! – зашептала Дашка. – Волшебница!

– Да. Волшебница, – тупо пробормотал я.

Почему-то спать теперь не хотелось. Внутри творилось что-то странное. Мне как будто стало неловко. За то, что она такая… И в груди что-то кольнуло.

– Сёмочка, теперь понимаешь? Балет – это красиво!

* * *

Дашка сидела напротив и уминала бургер. А мне чего-то есть не хотелось. Серега звонил, но я решил уже к нему не идти сегодня. Не было настроения идти в шумную компанию после такого. Необычного. Нездешнего.

Мелкая раз в полгода разрешала себе схомячить бургер, и мы из театра пошли поесть. Дашка что-то рассказывала, а у меня перед глазами стояла девушка в черном платье, вертящаяся на одной ноге. И не свалилась, надо же. Мне вообще показалось сначала, что это королева лебединая. Похожи они были, но в глазах у черной искорки какие-то вспыхивали. Мне от них жарко стало.

– Дашка, слышь, а кто играл черную лебедиху? Ну, и белую? Кто они?

– Сём, ты че-е-его, – у мелкой от смеха кола пошла носом. – Партию Одетты и Одиллии одна девушка танцует всегда! Ну, или почти всегда!

Я аж подавился. Не знаю почему.

Дашка еще трещала что-то, о движениях, о совей преподше, о нарядах. А меня как будто по башке чем-то огрели. Сижу вроде рядом, а ни черта не слышу. В ушах звенит и все.

– А ты знаешь ее? Ну, эту черно-белую лебедиху? – спросил я снова, когда мы уже спускались в метро.

Мелкая посмотрела на меня, ехидно прищурившись. И где манеру-то такую взяла? Совсем как мать делает уже. Мне аж не по себе стало. Скоро обе меня строить будут. И почему она так быстро растет? Раньше моим другом была, а теперь, выходит, маминой подружкой станет?

Дашка схватила меня ледяной ладошкой за руку, и давай --">