Юрий Васильевич Красавин - Полоса отчуждения

— Слышу, слышу, — говорит бабка Оля с той интонацией, с какой Заяц отвечает Волку в известном мультипликационном фильме.

Все бы ничего, но она что-то еще добавляет, отчего дед Андрей начинает грозно сдвигать брови — это мне видно даже с высоты второго этажа.

— А я тебе говорю: я русский солдат! А ты мне что? Морковку полоть? Огурцы поливать?

— Да ладно, ладно, — частит бабка.

— Я три войны прошел! Ты слышишь? Три войны!

— Что ж тебя ни на одной не ухайдакали? Знать, плохо воевал…

— А-а! — кричит муж и кидается наградить жену хорошей плюхой, но бабу Олю поди-ка излови!

Она — «Караул! Караул! Убьет!» — проворно крутится по двору, очень ловко подпихивает под ноги мужу то бадью, то кадку.

Когда он споткнется и упадет, бабка торжествующе смеется, прислонясь спиной к изгороди или стене.

— Ой, господи! — приговаривает она. — Какой ты солдат?! С бабенкой старой справиться не можешь, а еще ишь чего: три войны, грит… Ой, убьет… Караул!

Тоже ведьма хорошая — эта бабка Оля.

Случайные прохожие на улице останавливаются возле их ворот, прислушиваются, потом, пожимая плечами, идут дальше. И правильно, без них разберутся.

— Скажу-скажу-скажу, — частит бабка, уже притиснутая мужем в углу двора. — Не махай кулачищем-то, все дочке скажу… Вот она тебе задаст, старый ты черт.

Когда я только-только поселился здесь и в первый раз увидел, как дед наступает на свою бабку с кулаками, то, не раздумывая, кинулся ей на помощь: вихрем ворвался в соседский огород и поступил тогда с дедом Андреем очень решительно, то есть быстренько его скрутил и прижал к забору. Он сразу утихомирился, но глядел на меня укоризненно, качая головой:

— Эх ты, большой, а без гармоньи. Я тебе в деды гожусь!

— Не смей жену бить!

— Эх, глупой!..

Бабка Оля стояла рядом и беспокоилась, не причинил ли я вреда старику.

— Да ну-ко, отпусти его! Что ты притиснул… Вот я тебе! Эко, налетел…

— Бабушка, ведь он же тебя побил бы.

— Ну да! Повоюет маленько да и кончит. Что ж теперь, и не побузотерить ему? На то он и мужик.

Я удалился в смущении.

— Вот так-то лучше, — напутствовала бабка Оля. — Ишь, заступник какой нашелся! Просили его… Иди женку свою молодую прижимай, а мово старика не тронь.

С тех пор я никогда не драматизирую ситуацию и, наблюдая за их потасовками с искренним интересом, от души забавляюсь.

С другой стороны под моими окнами хозяйство Бориса Пикулева. Когда-то тут жила старуха с тремя взрослыми сыновьями. Расселились братья Пикулевы тут же поблизости, очень дружно обзавелись детьми, причем как отцы их были похожи друг на друга — белобрысы, кудрявы, — так и младшее поколение: словно одного отца дети. Самое же забавное — когда пикулята подросли и переженились, у них тоже пошла детвора, похожая на отцов и дедов — беленькие, голубоглазые, кудрявые.

— Пикулевы породу не меняют! — посмеивались соседи.

Теперь уже ребятишки этой породы бегают по всем улицам нашего городка, а в соседнем со мною доме остался только старший из Пикулевых — Борис. Он всегда болен и всегда что-нибудь строит, причем потихоньку-полегоньку. Ему уже «оттяпали пол-легкого» и «отрезали полжелудка», но выйдя из больницы, бледный и худой, он принимается за очередную стройку: так появились новая верандочка, колодец, сменилась крыша у сарая…

Кажется, между старшими братьями Пикулевыми и их сыновьями идет ревностное соревнование, кто лучше обстроится, потому что из их дворов и огородов то и дело слышен звон пилы и стук топора. Средств больших у них нет, делают все из обрезков да обломков, вроде бы из ничего, однако хозяйства крепнут и растут. Если б не белоголовая малышня, что копошится тут же, дела бы шли и вовсе споро.

Последнее увлечение Бориса — теплица; кажется, она-то и отобьет его от очередной стройки. Он поставил теплицу прошлой зимой, и в первое же лето в ней вызрели помидоры, удивив и самого хозяина, и его жену Таню. Та работает продавщицей в магазине, помидоры куда-то очень выгодно сдала, так что очередной весны, я знал, соседи мои Пикулевы ждали с нетерпением, и Борис за зиму чуть не вдвое увеличил теплицу.

— Вот уйду на пенсию… — говорит он мечтательно и при этом сильно сомневается, что до пенсии доживет.

Он как будто под конец жизни отыскал новый смысл ее и свое предназначение, потому спешит, спешит…