Александр Юрьевич Баринов - Босяки и комиссары

данного гражданина. В конце концов, иностранцы — путешественники и просто любители экзотики — на Казанском вокзале появляются не так уж редко. Но этот явно не турист, не любитель дикой природы или русской старины, что видно по его багажу. На тележке, которую пассажир с трудом катил по перрону, притянутые брезентовыми ремнями и переложенные дощечками, лежали два огромных, почти в два метра длиной стальных баллона. Обычно в таких баллонах, именуемых в народе кислородными или ацетиленовыми, хранят сжиженный или сжатый газ. Правда, что именно в этих, понять было невозможно — баллоны странного пассажира были явно не новые, с остатками синей краски и без каких-либо опознавательных знаков и надписей.

Для людей, привыкших следить за вокзальным пространством и, в зависимости от рода занятий, как-либо реагировать на изменения ситуации, появление столь необычного персонажа создавало ряд неразрешимых загадок. Что это за человек и почему он везет газовые баллоны? Это сварщик? Нет, местные рабочие всем хорошо известны, да и одет он совсем неподобающе для сварщика. Он привез баллоны на поезде? Но это маловероятно: какой идиот и зачем повезет пассажирским поездом газовые баллоны? Если вез грузовым поездом, то и получал бы не здесь, а на грузовой станции. Может, он их украл? Но где и зачем? И почему везет через весь вокзал на глазах сотен людей и вовсе не таится? И почему тогда выглядит как пассажир?

В общем, случись это все в обычный день, высокому гражданину при столь демонстративном поведении вряд ли удалось бы избежать объяснений с представителями вокзального правопорядка, что наверняка вылилось бы в отдельную и довольно длительную историю. Для начала, когда у него попросили бы паспорт и поинтересовались, что он тут делает, выяснилось бы, что пассажир этот — иностранец и плохо говорит по-русски. Сильный характерный акцент выдавал в нем жителя Эстонии, что и подтверждал бы предъявленный синий паспорт со львами на обложке. Изъяснялся по-русски гражданин довольно бегло, но большую часть слов непривычному уху было не разобрать, поэтому вокзальные милиционеры — нередко хорошо натренированные на выуживание взяток и прямое вымогательство — нашли бы в его лице благодатную жертву.

Самого гражданина, надо сказать, такой поворот вовсе не пугал, скорее он был к этому готов. За свою жизнь он много раз выпутывался из куда более сложных ситуаций и хорошо знал, как следует себя вести и как говорить с представителями того или иного российского ведомства. Вокзальные милиционеры в этом смысле для него были самыми простыми и предсказуемыми собеседниками. Что бы он им рассказывал, сказать сложно. Возможно, высокий эстонец предполагал импровизировать, а может, у него были заранее придуманы какие-то объяснения — как очутился на Казанском вокзале, что за баллоны и зачем он тащит. В зависимости от настроения он поступал по-разному, но всегда имел некоторую сумму для взятки. Но ни деньги, ни хитрость ему так и не пригодились, поскольку день это был вовсе не обычный.

Несколькими днями ранее, 23 октября 2002 года, отряд из 40 вооруженных чеченских боевиков, почти половину которых составляли молодые женщины, ворвался в здание Театрального центра на Дубровке в Москве, где в тот вечер шел мюзикл «Норд-Ост». Взяв в заложники более 900 человек — зрителей, актеров, сотрудников центра и его посетителей, террористы заминировали здание несколькими десятками бомб и объявили себя смертниками, потребовав от российских властей вывода войск из Чечни. Двое суток спецслужбы пытались вести с террористами переговоры, а рано утром 26 октября устроили штурм, перед которым в здание через вентиляцию запустили усыпляющий газ. Что это за газ — в России до сих пор считается государственной тайной. Но именно от него, а не от пуль и бомб террористов, в итоге погибло большинство жертв из числа заложников — лишь пятеро из 130 погибших были застрелены. Российские власти до сих пор отрицают, что именно газ убил заложников (и на то у них есть свои причины — чтобы не нести ответственность и не платить компенсации семьям погибших), но сути дела это не меняет. После 26 октября весь мир облетели видеокадры, как участники штурма и добровольцы сотнями вытаскивали тела «уснувших» заложников из здания театрального центра, за руки за ноги, вповалку складывая на крыльце и закидывая в автобусы. И почти чудо, что врачам потом удалось большинство из них реанимировать.

--">