Колм Тойбин - Нора Вебстер

находились новости. Ей была известна вся биография Мэй — от девичьей фамилии до участка на кладбище, где ее похоронят. Однажды Нора слышала ее пение на концерте, в память врезалось блеющее сопрано — Мэй пела то ли “Дом, милый дом”, то ли “Свет дней былых”.

Она сомневалась, что Мэй Лейси наведывалась куда-либо, помимо магазинов да воскресной мессы.

Воцарилось молчание, и Нора подумала, что Мэй, наверно, скоро уйдет.

— Я рада, что вы меня навестили, — сказала она.

— Ох, Нора, я глубоко вам сочувствовала, но мне показалось, что лучше поначалу не докучать и немного выждать.

Она отказалась от чая, когда Нора предложила еще, и та, унося на кухню поднос, подумала, что теперь-то Мэй встанет и наденет пальто, но гостья продолжала сидеть. Нора поднялась на второй этаж и проверила, спят ли мальчики. Она улыбнулась, представив, как тоже ложится, засыпает, а Мэй Лейси томится внизу, в напрасном ожидании глазея на огонь.

— А где ваши девочки? — спросила Мэй, как только Нора села. — Их больше не видно, а раньше постоянно ходили мимо.

— Айна в школе, в Банклоди^[2]. Обживается там, — ответила Нора. — А Фиона учится в Дублине на преподавателя.

— Когда они уезжают, становится тоскливо, — сказала Мэй Лейси. — Я скучаю по всем — говорю как есть, — но забавно, что больше думаю об Эйлиш, хотя мне и Джека не хватает. Не знаю, в чем было дело, но мне просто не хотелось Эйлиш терять. Вы-то меня поймете, Нора. После смерти Роуз я думала, что она вернется, останется, найдет здесь какую-нибудь работу, а когда Эйлиш наконец-то приехала, хотя и всего-то на пару недель, я заметила, что она все молчит, ходит сама не своя, и однажды взяла и расплакалась прямо во время обеда, тут-то я и узнала, что кавалер из Нью-Йорка не отпускал ее домой, пока она не выйдет за него замуж. И она вышла, а нам ни словечка. “Коли так, то ничего не поделать, Эйлиш, — сказала я. — Придется тебе вернуться к нему”. И дальше я уже не могла ни видеть ее, ни разговаривать с ней, а она прислала фотографии, где она с ним в Нью-Йорке, но я не смогла смотреть. Мне хотелось этого меньше всего на свете. Хотя я до сих пор жалею, что она не осталась.

— Да, я тоже расстроилась, когда узнала, что она уехала обратно, но, может, там ее счастье, — сказала Нора и тут же испугалась при виде печальной гримаски на лице Мэй Лейси, что брякнула лишнее.

Мэй Лейси принялась рыться в сумочке. Нашла очки и надела.

— Мне казалось, я захватила письмо Джека, но, похоже, нет. — Она изучила один листок, другой. — Нет, не взяла. Собиралась вам показать. Он хотел вас кое о чем спросить.

Нора молчала. Она не видела Джека Лейси больше двадцати лет.

— Если найду письмо, то передам вам, — сказала Мэй.

Она поднялась, собираясь наконец уйти.

— Теперь уж он вряд ли вернется домой, — проговорила она, надев пальто. — Что ему тут делать? У них в Бирмингеме своя жизнь, и они меня звали, но я сказала Джеку, что как-нибудь упокоюсь с миром, не повидав Англии. Впрочем, сдается мне, что он будет рад обзавестись здесь гнездышком и навещать деток Эйлиш или еще кого.

— Ну так у него же есть вы, чтобы навещать, — сказала Нора.

— Он решил, что вы продадите Куш. — Мэй поправила шарф. Она обронила это небрежно, но взгляд ее, устремленный на Нору, был строг и сосредоточен, а подбородок чуточку подрагивал. — Он спросил у меня, продаете ли, — сказала Мэй и поджала губы.

— Я еще не строила никаких планов, — ответила Нора.

Мэй не сдвинулась с места.

— Жаль, что письмо не при мне, — посетовала она. — Джек всегда любил Куш и Балликоннигар^[3]. Бывал там с Морисом и другими мальчиками, до сих пор помнит. И там мало что изменилось, и знают его там все. А здесь он в свой последний приезд не знал половину горожан.

Нора молчала. Ей хотелось, чтобы Мэй ушла.

— Так или иначе, я передам ему, что до вас донесла. Это все, что я могу сделать.

Нора снова не ответила, и Мэй посмотрела на нее с откровенной досадой от ее молчания. Они вышли и остановились в прихожей.

— Время — великий лекарь, Нора. Больше мне вас нечем утешить. А уж я-то знаю по личному опыту.

Нора отворила дверь, и Мэй вздохнула.

— Спасибо, что зашли, Мэй, — поблагодарила Нора.

— Спокойной ночи, Нора, и берегите себя.

Она медленно двинулась прочь по дорожке, Нора смотрела ей вслед.

* * *

Субботним днем в том октябре она села в старенький седан А40 --">