Татьяна Георгиевна Алферова - Сны в пустыне

себя, Сергей решил, что ночной кошмар закончился, но вместо желтоватых обоев собственной комнаты обнаружил перед глазами колышущуюся дымку. Испуганно сел, пытаясь определить ее происхождение и рассмотрел тонкую кисею, спускающуюся сверху и обвивающую постель, наподобие полога. Значит, на сей раз он успел, и сон не кончен. Тихие, чуть шаркающие шаги прошумели к нему, край кисеи поднялся, являя две полные белые ручки. Они закрепили ткань невидимым шнуром, исчезли, чтобы тотчас появиться с тяжелым подносом, в центре которого красовалась чеканная громоздкая чаша, заполненная колотым цветным льдом, симметрично окруженная вазами с фруктами и кувшинами с зеленой жидкостью. Другие руки, смуглее и миниатюрнее, ловко наполнили этой пряной влагой низкую чашу красно-желтого металла, зачерпнули пригоршню цветного льда, бросили туда же и поднесли к губам Сергея. Он пригнулся, чтобы глотнуть, приблизил лицо к соблазнительной чаше, пригубил, вскинул глаза и, прежде, чем глоток успел обжечь холодом горло, увидел темные глаза за неправдоподобно темными же ресницами, кипящие змейки блестящих волос по нежно-смуглым скулам, гранатовое зерно маленького, в точку стянутого, рта и неожиданно грозные на этом лице брови. Но тут выпитая жидкость взорвалась где-то в груди, и Сергей окончательно проснулся.

* * *

Зоя вздрогнула от звонка в дверь, хотя он прозвучал точно в назначенное время. Сережа обещал заехать вечером, в шесть часов и обещание свое сдержал. Но минуты ожидания, особенно последние, перед наступлением ожидаемого события, воспринимаются иначе, обладают особой длительностью по сравнению с обычным временем, что, впрочем, не самое неприятное в них. Гораздо хуже, что они имеют свойство воздействовать на пространство, извлекать ожидающего из привычной обстановки комнаты или, допустим, со скамьи на бульваре и помещать в глухой кокон, изолирующий от реальных звуков и образов; кокон, внезапно лопающийся с наступлением события, и оставляющий человека беззащитным, наподобие свежевылупившейся бабочки с влажными еще крыльями в густой розоватой слизи, оглушенной внезапным рождением нового мира.

Зоя многого ждала от сегодняшнего вечера, по крайней мере, любви, и с самого начала все пошло наперекосяк. Сергей отказался от ужина, значит, полтора часа у плиты и утренняя пробежка по продуктовым магазинам — псу под хвост. Разговор не клеился, а ничем другим Сергей, похоже, не собирался заниматься, во всяком случае не стремился Зою приласкать или, хотя бы, сесть поближе. Как бедняжка ни старалась, не смогла достичь и подобия оживления ни в своем поведении и речи, ни, тем более, у Сережи. Через полтора часа ей чуть ли не захотелось, чтобы гость ушел, но когда он действительно встал и направился в прихожую, бормоча по дороге невразумительные объяснения, почему не может задержаться дольше, Зою скрутила тоска, граничащая с отчаянием. Все складывалось не так, это следовало немедленно исправить, потому что подобная неловкость вредна и мучительна для обоих… Но никто не подсказал Зое верного хода, боги молчали, а сама она ничего не умела.

После уходя Сергея на душе у Зои стало так темно и муторно, что она, не зная о чем подумать, принялась вспоминать свой недолгий брак. Может быть, все на свете отношения развиваются по одной схеме? Может быть, существует общая катастрофа брака, и всем супругам скучно наедине. Андрей, исчезнувший Зоин муж, умел быть блестящим собеседником и галантным кавалером, но для этого требовался, как минимум, еще один свидетель. Дома с Зоей он превращался в механического человечка, обходить стол, не натыкаясь на него, еще мог, но поддерживать мало-мальски интересный и связный разговор — увы. Правда, до брака, до их совместной жизни он держался великолепно, охотно развлекал Зою бесчисленными забавными историями и развлекался сам звуками собственного голоса. Но стоило ей Андрея «заполучить» — куда что девалось. Весь лоск, все радужные переливы облезли, перелиняли, сменившись серыми утиными перышками. И тут, прерывая вялотекущий поток воспоминаний, боги внезапно сказали ей: — Пойди в коридор и посмотри внимательно.

В коридоре на полу, под зеркалом, лежал красно-коричневый косметический карандаш. У Зои в доме такого не было, значит, никуда не денешься от мысли, что карандаш появился вместе с Сережей, может, выпал из кармана, когда гость уходил, торопясь и не глядя натягивая куртку.

В конце концов --">