Роальд Даль - Мадам Розетт

было недоумение. Две или три направились к двери, за ними последовали остальные. Девушки, которые не успели полностью одеться до прихода лётчиков, торопливо накинули платья, наскоро пригладили руками волосы и поспешили за своими товарками. Ни у одной из девушек не было пальто.

— Пересчитай их, — сказал Вожак Тарану, когда девушки гуськом проходили в дверь.

Таран сосчитал вслух — всего четырнадцать.

— Четырнадцать, сэр, — доложил он по всем правилам, как подобает эскадронному старшине.

— Хорошо, — одобрил Вожак и, повернувшись к девушкам, которые столпились в коридоре, сказал: — Мадам передала мне список с вашими именами, и поэтому я прошу вас, милые барышни, постарайтесь не разбегаться. И не беспокойтесь, это простая формальность со стороны военной администрации.

Уильям был уже в коридоре — он открыл дверь, ведущую на лестницу, и вышел первым. Девушки двинулись за ним. Вожак и Таран замыкали процессию. Девушки притихли, видно было, что они озадачены, обеспокоены в немного испуганы, они молчали, за исключением высокой черноволосой девушки, которая воскликнула:

— Mon Dieu^[4], формальность со стороны военной администрации! Mon Dieu, а что дальше?

Этим всё и ограничилось, и они молча спустились по лестнице. В холле их встретил египтянин с плоским лицом и изуродованными ушами. Увидев его, они решили, что скандала не миновать, но Вожак ловко помахал удостоверением у него перед носом.

— Военная полиция, — сказал он.

Египтянин был настолько огорошен, что дал им спокойно пройти.

Когда они наконец вышли на улицу, Вожак сказал:

— Нам придётся немного пройти пешком, совсем немного.

Они свернули направо и пошли за Вожаком, возглавлявшим шествие. Таран прикрывал тыл, а Уильям шагал рядом с тротуаром, охраняя фланги. Теперь уже взошла луна. Всё вокруг было отчётливо видно. Уильям старался идти в ногу с Вожаком, а Таран в ногу с Уильямом, все трое по-военному размахивали руками, и вид у них был бравый. Словом, зрелище хоть куда. Четырнадцать девушек в вечерних платьях, переливающихся при лунном свете, ослепительно зелёных, ослепительно синих, красных, золотых, четырнадцать девушек шагали по улице, впереди шёл Вожак, на фланге Уильям, а в арьергарде Таран. Поистине зрелище хоть куда.

Девушки понемногу начали щебетать между собой. Вожак слышал их голоса, хотя и не оглядывался. Он шагал впереди колонны и, когда они дошли до перекрёстка, свернул направо, остальные за ним. Не пройдя и пятнадцати ярдов, они увидели египетское кафе. Первым увидел его Вожак, и он сразу же заметил свет, пробивающийся сквозь затемнённые окна.

— Стой! — крикнул он, повернувшись лицом к колонне.

Девушки остановились, но при этом не перестали болтать — было ясно, что в их рядах зреет бунт. Вы не можете заставить четырнадцать девушек шагать ночью по городу на высоких каблуках, в нарядных вечерних платьях, во всяком случае, долго это невозможно, даже если этого требуют военные власти для уточнения каких-то формальностей. Вожак это понимал и поэтому обратился к девушкам:

— Послушайте меня, милые барышни, — начал он свою речь, но бунт уже созрел: девушки галдели, а высокая черноволосая повторила:

— Mon Dieu, что всё это означает? Какого дьявола мы должны это терпеть? О mon Dieu!

— Тихо, — сказал Вожак, затем крикнул ещё раз: — Тихо! — И это прозвучало как команда.

Разговоры прекратились.

— Милые барышни, — снова обратился он к девушкам.

На этот раз голос был бархатный. Он пустил в ход всё обаяние своего голоса, против которого никто не мог устоять. И что было самое поразительное — это его способность интонацией вызывать ощущение, что он улыбается, хотя на губах не было улыбки. Улыбался голос, когда лицо оставалось серьёзным. И это очень подкупало людей, потому что у них складывалось впечатление, что он всерьёз озабочен тем, чтобы вести себя с ними как можно мягче и добрее.

— Дорогие барышни, — снова сказал он, и в голосе его была улыбка. Когда имеешь дело с военными, трудно избежать всех этих формальностей. Никуда от этого не уйти. И каждый раз, когда я с этим сталкиваюсь, это вызывает у меня глубокое сожаление. Но ведь существует ещё и такая вещь, как рыцарство. И я хочу, чтобы вы знали: все представители Королевского воздушного флота — истинные рыцари. Вы нам доставите большое удовольствие, если согласитесь зайти в это кафе и выпить по стакану пива. Это простое рыцарство военных. — Он --">