Александр Романович Беляев - Младший сержант Арбузов

друзьями каждую ночь готовили себе «ширево», «двигались по вене» и кайфовали. Они сожгли три утюга.

Утюги приносили им молодые. Они по приказу «дедов» воровали их в других ротах.

IV

В наряде по столовой Арбузов заступал помощником старшины. Почти всё время проводил в хлеборезке. Он тискал Любку, целовал её в губы, лез под халатик, под платье…

И она забеременела.

Узнав об этом, Арбузов спокойно сказал:

– Так, хорошо. Что будем делать?

– Я нэ знаю, Витя.

– Короче, делай аборт. Что ещё тут придумаешь?

– А можэ ты мэнэ замиж визьмэшь?

– Ты что охренела? Ты неизвестно под кого ложилась, а теперь меня крайним хочешь выставить. Даже и не думай.

– А я нэ знала, що ты такый.

– Какий такый? – передразнил её Арбузов. – Я такой, какой я есть. И ты думаешь, у меня есть желание оставаться с тобой в этом долбанном городе. У меня Херсон есть. У меня большие планы на жизнь. И ты в эти планы не входишь. Всё, базар окончен!

Как-то раз в увольнении вместе с Бардо и Буреломовым зашли на дискотеку. Из-за девушек подрались с местными. Едва унесли ноги.

Зло сорвали на молодых.

V

Дни тянулись за днями.

Молодые отсчитывали «дедам» стодневку.

Когда не было мака, «деды» маялись со скуки.

Арбузов с другими пристрастился играть в карты. Играли в покер, на деньги. И Арбузов проиграл Буреломову большую сумму. Под три своих месячных скромных сержантских зарплаты.

Долг нужно было отдавать. Буреломов был не из тех, кто стал бы прощать долг. И Арбузов был вынужден искать деньги. Он стал крутиться.

Первым делом решил «развести на бабки» Вербина, вызвал его в коридор.

– Да, брат, да, – тяжело вздохнул Арбузов, глядя на сослуживца. – Нехорошо.

– Что нехорошо?

– Нехорошо, нехорошо.

– Что нехорошо, никак в толк не возьму?

– Нехорошо, брат, нехорошо.

– Да что нехорошо, объясни толком? – недоумевал Вербин, глядя на сослуживца.

– Нехорошую историю мне про тебя рассказали, – с сожалением сказал Арбузов.

– Что за историю?

– Говорят, будто ты жопу за сапоги ставил, – Арбузов пронзительно посмотрел Вербину в глаза.

– Ты что!.. Витёк, не было такого. Не было.

– А пацаны говорят, что было.

– Кто говорит?

– Люди говорят.

Арбузов и Вербин стояли у окна, у входа в БАТО. Стоявший на «тумбочке» Стиф с интересом смотрел за развитием событий.

– Кто-кто говорит?

– Неважно кто. Люди говорят. Пацаны, чьему слову я верю.

– Враньё. Наговоры!

Арбузов, как бы рассеянно, будто бы он был в глубокой задумчивости, распахнул двери туалета. Там стояли Бардо, Буреломов и ещё человека четыре…

– Братва, – обратился к ним Арбузов, входя в туалет. Вербин суетливо вошёл за ним следом.

– До меня дошли слухи, будто Бэбик ставил жопу за сапоги.

– Это правда, Бэбик? – спросил Бордецкий, и тонкая насмешливая улыбка чуть тронула его красивые губы.

– Враньё, наговоры. Вот те крест! – испуганно заговорил Вербин. – Не было этого. Не было!

– Дай слова пацана? – потребовал сержант Цибуля.

– Слово пацана!

– Что слово пацана? Ты объясни, за что именно ты даёшь слово пацана? – потребовал Арбузов.

– Слово пацана, что я не ставил жопу за сапоги, – резко выпалил Вербин.

– Стоп-стоп-стоп, – сказал Арбузов, слегка толкнув Вербина в грудь. – Выходит, братец, ты балабол.

Вербин заморгал глазами. Он никак не мог понять.

– Ну что вылупился на меня, как на бабу? – сурово глядя, сказал Арбузов. – Ты в параше был?

– Ну был.

– На толчок становился?

– Ну становился, – отвечал Вербин, всё ещё никак не понимая, чего к нему привязались с глупыми расспросами.

– Становился. Штаны с себя снимал?

– Снимал.

– На очко садился, но при этом жопу за сапоги ставил. Так?

Вербин молчал. Он был подавлен. Он понял, что его поймали на словах.

– Что молчишь, Бэбик? – насмешливо спросил Бардо. – Или ты по-прежнему станешь отрицать, что жопу за сапоги не ставил, когда на очка ходил?

Молчание.

– Итак, Бэбик, что делать будем? – Арбузов сдержанно улыбался. Он был доволен, что всё так легко получилось. Рыбка легко клюнула и проглотила наживку.

– Пацаны, ну я ж не знал, – жалостно замямлил Бэбик.

– А это никого не гребёт, – жестоко сказал Арбузов, с размаху ударив Вербина в грудь. – Короче, слушай сюда. Через три дня у нас зарплата. Половину зарплаты – мне. За балабольство!

Вербин, чувствуя в горле тугой комок, тяжело сглотнул.

– Ты меня понял? – спросил Арбузов, схватив Вербина за воротник --">