Алисса Наттинг - Тампа (ЛП)

осмотру. Мои ноги, подмышки и бикини тщательно выбриты и увлажнены кремом, а лосьон издает легкий аромат клубники. Я хочу, чтобы мое тело казалось съедобным фруктом. Нельзя пахнуть как что-то на третьем десятке лет. Моя цель — крем для бриться, как свежеприготовленное прозрачное желе; румяна для моей груди, как речной песок; скраб для лица, как персиковый крем. В надежде сохранить аромат, я покрыла груди маской из крема и оставила на десять минут, пока она не затвердела, как кондитерская глазурь и не скрыла под собой мое возбуждение. После я выбрила каждый дюйм моего тела и поразилась плавучести пенной массы и соломы волос, не желавшей тонуть в раковине. Это навеяло мне воспоминания о пунше из мороженного, которое делают на танцах в средней школе.

Представляю радость, которую я скоро могу испытать! Быть может, под прикрытием веселья и легкомыслия и мне даже удастся станцевать вальс с одним-другим выпускником — мальчиком, который уверенно возьмет меня за руку и выведет в центр площадки. Он ничего не будет подозревать до тех пор, пока наши тела не соприкоснутся, и его носа достигнет пульсирующий аромат моей кожи, отделенной от него одним только тонким слоем материи. Кружась, я смогу ловко зажимать их, мои влажные губы будут в паре сантиметров от их ушей, произносить незамысловатые светские беседы. Конечно, я не подам виду, что происходит что-то необычное, хотя в этот момент в мой пах сквозь брюки, взятые напрокат, будет упираться затвердевшее мальчишеское сокровище. Мне понадобится сильный мальчик — из тех кто не побежит докладывать о каждой мелочи маме и папе, а возродит воспоминания об этом моменте только в полуночные одинокие часы взрослой жизни, в ликерном полусне после делового ужина, в командировке по Среднему Западу, позвонив жене и детям, откупорив три-четыре бутылочки бурбона, из тех, что продают в самолетах. Поставив будильник и сидя в постели выпрямившись, сжимая рукой набухающий орган, он будет сомневаться: на самом ли деле в тот вечер он видел и слышал то, о чем думает. Под электронную фонограмму поп-песни, которую он впервые услышал на своей первой работе в торговом центре, когда раскладывал рубашки и приветствовал покупательниц с детьми; тогда, под крышей школы, действительно ли он услышал предложение, прошептанное ему в ухо? Он почувствовал, вспомнил бы, как мои слова образовали предложение, которое рассеялось в горячем воздухе, прежде чем достигло его сознания. Всю жизнь часть его навсегда бы хранила в себе тот танец, заставляя его сомневаться и искать истину. Настолько алчно, что сидя той ночью в отеле, он предпочел бы отказаться от многого в обмен на чувство упорядоченности, которое я у него украла. Или хотя бы иметь кого-то, кто мог бы сказать ему, что это было на самом деле. И он всегда был бы и уверен и не уверен в реальности того момента, когда я прижалась своим пахом к его члену, так плотно, как прижаты пленкой фотографии в альбомах, и прошептала фразу: «Я хочу почувствовать этот запах, когда ты кончишь в штаны».

* * *

Раннее утро в средней школе имени Джефферсона — самое соблазнительное время. Семь тридцать утра. Мальчики еще сонные, их тела все еще на разных стадиях утреннего возбуждения. От моего стола я могла бы видеть, как они смущенно пытаются укротить под партой свой сопротивляющийся орган, не желающий опускаться.

Второй плюс — возможность послеурочных занятий. На заднем дворе стоят передвижные классы на колесах с запирающимися дверями, а если включить кондиционеры, то будет совершенно невозможно услышать, что творится внутри. На июльском заседании кафедры никто из учителей не хотел брать «мобильный блок» — это означало необходимость каждое утро идти в здание школы, чтобы воспользоваться ванной, а во время дождя бежать с зонтом, чтобы отпереть дверь. Но я, как прилежная отличница, вытянула руку, вызвавшись в добровольцы. «Я рада помочь коллективу», — заявила я, ослепительно улыбаясь. Лицо заместителя директора Розена покрыл красный румянец: я бесстыдно опустила взгляд прямо на его промежность. Подняв голову, я сжала губы и, встретив его лицо, улыбнулась понимающей улыбкой. «Конечно, мои слова заставили тебя подумать про групповой секс», — успокоительно передавала я ему взглядом, — «Это не твоя вина».

«Очень мило с вашей стороны, Селеста», — кивая и пытаясь сделать запись, он уронил ручку и, пытаясь поднять ее, нервно прокашлялся.

«Как я и говорила…» — --">