Евгений Александрович Филимонов - Иди сквозь огонь

Катя отряхнулась от задумчивости и присмотрелась. Падающая звезда – это мигнул, сгорая, очередной метеорит, вошедший в атмосферу земли.

«Так и мы все, – подумалось ей. – Как букашки на свече, сгорим, и следа не останется, кроме пятна на сетчатке. Хотя, если подумать, свет от вспышки уйдёт в космос и превратится в бессмертную волну, несущуюся, чёрт знает куда. Интересно, как далеко она дойдёт».

Мысль понравилась, уводя от набивших оскомину воспоминаний о детстве. Она улыбнулась, всё-таки под звёздами очищение происходило быстрее. И эффективнее. Вот и сейчас – пусть детская, и даже не особо умная – мысль забавляла. Подкорка будет прокручивать задачку, так и эдак, ещё некоторое время, отпустив сознание на вольные хлеба.

Вздохнув глубоко, Катя, откинулась и снова вгляделась в небо. Теперь это превратилось в чистое удовольствие. В её восприятии каждая звезда имела уникальные цвет, голос и песню. Да, небесные светлячки пели для неё. Лишь ради этого она готова была приходить на крышу каждую ночь. А на даче она и вовсе спала на улице – в гамаке, или на старой раскладушке, укутавшись в древний плед, пропахший ромашками. Там отсутствовал смрад человеческих мыслей – на природе люди отдыхали от всего, и – даже от себя. А в городе приходилось закрываться постоянно, следя, как бы не проползла чужая эмоция и не срезонировала на тонких струнах эмпатии.

Катя поёжилась, отгоняя воспоминание. Да, тогда получилось очень плохо. Поссорившись с матерью, она нечаянно раскрыла своё сознание и внезапно оказалась во власти чужих эмоций – где-то в соседнем подъезде пьяный мужик избивал жену. Несущаяся от него волна ненависти вошла в Катю. И вышла из неё бушующим торнадо, разлетевшись во все стороны и затопив сознания всех людей в радиусе около ста метров, настолько она открылась тогда. Злополучный вечер запомнил весь дом. И старушки судачили ещё не одну неделю, вспоминая «ту» пятницу. А Катя ещё долго шептала слова благодарности звёздам, за то, что тогда не случилось смертоубийства. Разбитые губы, выбитые зубы, поломанная мебель и выбитые стёкла – не в счёт.

А мама с папой не почувствовали. «Блаженные, – усмехнулась Катя, – Ничто их не берёт».

Хотела бы и она так. Найти свою половину, чтобы не бояться ничего и никого. А самое главное – быть любимой, ощущать тепло и уют. Не из родительских побуждений, а по-настоящему. Стать желанной и единственной – как ей этого хотелось, кто бы только знал. Она всё отдала бы за чувство близости, но – увы.

Катя вспомнила, каким был первый – и последний – случай такой близости.

Это произошло в детском саду. Пять лет, старшая группа. Уже считающие себя взрослыми и безумно галантными дети. Василёк из второй группы долго ухаживал за ней. Куда там взрослым самцам до церемонности чистого душой мальчишки. Игрушки, конфеты… Особенно запомнился рожок мороженого, протащенный в сад непонятно каким образом.

Вот тогда-то он и чмокнул её прямо в измазанные пломбиром и вишнёвым джемом губы. И она, от непривычного чувства близости – открылась. И завизжала от страха, увидев, как потекла перед её взором Васина кожа, открывая спрятанные внутри венки и артерии, а потом и бьющееся сердце, которое, вдруг, затрепыхалось пойманным мотыльком. Перед Катей проносились образы – мальчишка, паренёк, мужчина… кровь на асфальте… Она оттолкнула Василька, и друг отлетел, стукнувшись о кабинку головой. Рёву было много, с обеих сторон. И она навсегда запомнила испуганный, обиженно-недоумённый взгляд Василя, когда он уходил домой.

На другой день Катя намеренно поссорилась с ним. И больше никому не давала поводов для сближения. «Снежная королева» – прозвище появилось уже в выпускной группе. «Умничка. Но задавака. И глаза-холоднючие, как ледышки» – так её охарактеризовала нянечка, Илона Павловна. Старых кровей, бабуля не лезла за словом в карман и не стеснялась выдавать хлёсткие эпитеты детям, не взирая на статус их родителей. Если бы она знала, в каком ужасе пребывала Катя, считающая, что поцелуй чуть не стал причиной смерти Василя – то смягчилась бы. Наверняка. Но – она не знала. И не знал никто. Все семь лет в школе Катя оставалась точно такой же ледышкой, отбивая неуклюжие попытки одноклассников и мальчишек из других классов сблизиться.

А ею увлекались многие. Худощавая, с идеальной развитой фигурой классических пропорций, длинноногая и с пышной шевелюрой огненных волос – Катя словно сошла с обложки буклета дорогих --">