Том Вулф - Голос крови

сочные юные лона и совершенные медовые попки… для него! И ведь они явно именно этого и хотят! Эд чувствует, как вожделение, ради которого и живут мужчины, шевелит плоть под его тесными белыми брюками! Ах, неподражаемые шлюшки!

Мак катит мимо них, одна из гадких девчонок указывает на «эльф», и обе хохочут. Хохочут, ага? Они явно не имеют малейшего понятия, какая это престижная машина, какая понтовая и какая клевая. Тем более они и представить не могут, что «эльф», как у Мэкки, полностью оснащенный всеми зелеными примочками и разнообразными эзотерическими приборами, мониторящими экологию, плюс радар ProtexDeer – и представить, что такой гном-мобиль стоит сто тридцать пять тысяч долларов. Эд все бы дал, лишь бы услышать, что они говорят. Но в коконе термоизолирующего стекла, фиберглассовых дверей и панелей, замкнутого кондиционирования с внешним испарением и думать нечего что-то услышать снаружи. Да и по-английски ли они говорят? Губы у них движутся не так, как у человека, говорящего по-английски, решает великий лингвист-аудиовизионер. Ну однозначно латины. О, неподражаемые латинские шлюшки!

– Господи боже, – комментирует Мак. – И где только они берут эти каблуки, чтобы так сияли?

Совершенно обычным мирным тоном! Больше не злится. Наваждение рассеялось!

– Я заметила кучу таких странных светящихся палок, когда мы ехали мимо Мэри-Брикел-виллидж, – продолжает Мак. – Вообще не поняла, что это было. Там какой-то сплошной был карнавал, все эти базарные огонечки сзади, полуголые девицы шатаются на каблучищах… Как думаешь, это что-то кубинское?

– Не знаю, – отвечает Эд. И только – потому что свернул голову, насколько мог, за спину, пытаясь бросить на девиц прощальный взгляд. Медовые попки! Эд прямо-таки видит, как они сочатся спирохетозной влагой в шорк-шорк-шортики! Шорк-шорк-шортики! Секс! Шорк! Секс! Шорк! Вот он, секс по-майамски, вознесенный на стеклопластиковые каблуки-троны!

– Что ж, – продолжает Мак. – Могу только добавить, что Мэри Брикелл, наверное, сочиняет в гробу письмо в газету.

– Ой, это мне нравится, Мак. Я тебе говорил, что ты отлично остришь, когда в таком настроении?

– Нет. Видимо, забыл.

– Ну вот, говорю! «Сочиняет в гробу письмо в газету»! Говорю тебе. Да мне в сто раз приятнее получить письмо от Мэри Брикелл с того света, чем от этих маньяков, что нам пишут… У них пена изо рта капает.

Эд изображает смешок.

– Это очень смешно, Мак.

Остроумие. Отличная тема. Ой, давай поговорим о Мэри Брикелл, Мэри-Брикелл-виллидж, письмах в газету, шлюшках на стеклянных каблуках, да все равно о чем, лишь бы не «ты меня достал».

Словно прочитав его мысли, Мак выгибает угол рта в недоверчивой полуулыбке – но все же улыбается, слава богу – и говорит:

– Но серьезно, Эд, так опаздывать и заставлять людей столько ждать – это, серьезно, у-ужас. Невежливо и нечестно. Такое разгильдяйство. Это…

Она на миг замолкает.

– Это… это… это откровенное наплевательство.

Ой нет! Какое наплевательство? Господи боже, уже и наплевательство! Впервые за всю мрачную поездку Эду становится смешно. Два слова из Мэккиного WASPовского^[3] лексикона. Во всем округе Майами-Дейд, во всем Большом Майами, и уж точно в Майами-Бич только члены вымирающего, почти исчезнувшего племени, к которому Эд и Мак оба принадлежат, племени белых англосаксов протестантского вероисповедания, используют такие слова, как «разгильдяйство» и «наплевательство», или понимают, что эти слова на самом деле означают. Да, Эд тоже принадлежит к этой исчезающей породе, белым англосаксам-протестантам, но настоящий ревнитель веры – это Мак. Нечего и говорить, что речь не о протестантстве, не о религии. Ни на Восточном, ни на Западном побережье США ни один человек, претендующий на мало-мальски умственное развитие, больше не носится с религией – уж точно не выпускники Йеля, который закончили они с Мак. Нет, Мэкки – образцовый WASP в культурном и этическом смысле. Она WASP-экстремист, не терпящий праздности и лени, которые суть первый шаг к разгильдяйству и наплевательству. Лень и праздность – это не только формы транжирства и нераспорядительности. Это безнравственность. Грех лености. Преступление против самого себя. Например, Мак не может просто валяться на солнышке. Если не находится других занятий, она организует на пляже спортивную ходьбу. А ну-ка все! Поднимаемся! Пошли! Задача – пройти пять миль за час по пляжу, по песку! Молодцы, мы добились своего! В общем, --">