Марина Владимировна Болдова - Шанс (Коммуналка)

себе его любопытный взгляд и один раз даже улыбнулась на его весьма посредственную шутку.

«Смылись» они вдвоем, провожаемые довольными взглядами обеих пар родителей. Как удалось Сергею уговорить ее поехать в общежитие Университета на прощальную вечеринку курса, Аля удивлялась потом сама. Но, проснувшись утром в чужой комнате, на плече чужого мужчины в самом непристойном виде, то есть в его же рубахе на голое тело, она поняла – капкан захлопнулся. Овладев ею еще раз, чтобы уж наверняка, Сергей с довольным видом рассматривал испачканные прощанием с девственностью простыни и сыто улыбался. Фраза «а я вот такой – мое, и точка» – прозвучала уже в присутствии хозяина комнаты, толком не протрезвевшего друга Сергея Женьки Хлудова. Тот тут же согласился записаться в свидетели и этого акта и последующего акта гражданского бракосочетания.

На робкий вопрос Алевтины, а зачем ему эта канитель с женитьбой нужна, Сергей усмехнулся: «Так предки все равно не отстанут, а ты красивая, не дура и в постели ничего. Почему я должен кому-то отдавать такое сокровище?» «А любовь?» – пискнула она, еще надеясь на что-то. «А любовь есть. Ты просто еще не поняла, что уже любишь меня. Но, со временем, поймешь!» – припечатал он окончательно.

Пышная свадьба закончилась поездкой в Сочи. Отчим выполнил свое обещание. Но, только вместо Катьки, на соседней полке купе вагона СВ посапывал неожиданный муж Алевтины…

Аля вздрогнула, услышав, как поворачивается ключ в замке входной двери. Мельком глянув на настенные часы, ровно восемнадцать ноль-ноль, она быстро окинула кухню тревожным взглядом. Все, кажется, было в порядке: ни одной лишней посудины вне положенного ей места в шкафу, ни крошки, ни капли пролитого недавно ею чаю на столе. Полотенце сложено ровно посередине и висит строго вертикально на специальной перекладине. Прихватки на крючке, горшок с цветком – в центре подоконника. Занавеска накрахмалена и собрана ровными складками.

– Тина! Тебя опять не было дома с десяти часов и до полудня! Почему я о том, что ты собираешься уйти из дома, узнаю от своего секретаря, а не от тебя? Мы, кажется, договаривались, что ты будешь мне сообщать о своих передвижениях!

– Я всего-то до продуктового и обратно, – она оправдывалась уже по привычке.

– И, что? А, если что-то случится, где я буду тебя искать?!

– А будешь?

– Ну…, – растерялся Сергей от неожидаемого им ответа. По сценарию, жена уже должна начать оправдываться интенсивно.

– Сергей, это невыносимо, – Аля посмотрела на его недовольное лицо, – Я без твоего высочайшего соизволения не могу лишний раз никуда выйти!

– Не нравится? Терпи, должна! – к нему вернулся его уверенный тон.

– Почему я должна? И кому?

– Ты – моя жена. В документе расписывалась? – разговор опять свернул в бессмысленное русло. Так было каждый раз, как только Аля пыталась договориться с ним о послаблении режима.

Продолжать не имело смысла. У нее опять ничего не получилось. Она мучилась этой своей сытой режимной жизнью, мучая, вероятно, и его. И кто-то первым должен бы разорвать этот бег по кругу. Но, они были повязаны. Повязаны не только семейными узами, но и смертью близких. Точнее, предсмертным обещанием генералу Бурову, единственному выжившему в страшной автокатастрофе, в которой погибли их с Сергеем родители. Единственному, кто продержался еще несколько часов благодаря своему могучему здоровью.

Глава 2

– Жорик, это ты? – слабый голос матери из дальней комнаты был еле слышен.

– Да, мама, – Георгий постарался ответить твердо, хотя язык заплетался из-за выпитого. Да, но опять надрался, как свинья, по определению соседки Полины Яковлевны, знавшей их семью уже сорок пять лет. А ему, как раз сегодня, и исполнилось сорок пять.

Он был холост пожизненно, без всякой надежды на какие– либо продолжительные отношения с женщинами. Неудачник во всем: с кафедрой пришлось расстаться – молодая смена пришла, подруга, пусть временная, не получив от него даже дежурного цветка (ну, не было денег!) на Восьмое марта, растворилась вместе с весенней капелью, мать, здоровая еще недавно женщина, вдруг слегла. И вот уже четвертый месяц он без работы, один на один с лежачей больной на руках. Как тут не расслабиться? Тем более, на дармовщинку: не перевелись еще друзья у Георгия Полякова. Хотя, после сегодняшнего…И что его понесло?!

…С Василием Голодом они учились в школе. Как сели на одну парту в первом классе, так и не --">