Владимир Иванович Степаненко - Точка росы

петлей галстука. — Василий Тихонович, однако, много зря наговорил. Я гулял по тайге с Тяпой. Рыбу ловил. А он, однако, в земле дырки крутил! Глубокие дырки, однако. Глебов тоже шибко старался. — Ядне Ейка ткнул в грудь стоявшего рядом бурового мастера, и все одобрительно рассмеялись.

— Лыжники! Лыжники идут! — раздались крики наблюдателей на крышах тракторов.

Пядышев вздрогнул. Ему показалось, что он забыл, что должен делать. Как принять факел? Какие сказать приветственные слова?

Министр принимал участие не в первом пуске, но почувствовал, что и у него перехватило дыхание. Крепко обнял стоявших рядом Лунева и Шибякина.

На поляну выскочил высокий лыжник с лентой через плечо: «Медвежье — Уренгой». Он высоко держал над головой горящий факел, ловко отталкиваясь одной палкой. За ним цепочкой вытянулись остальные. Лыжники обогнули комплекс и остановились перед трибуной.

— Товарищ министр газовой промышленности, — четко произнес факельщик, — товарищ секретарь обкома партии. Разрешите комсомольскому отряду лыжников передать горящий факел от рабочих Медвежьего газовикам Уренгойского месторождения. Рапортуем: Медвежье в сутки выдает двести пятьдесят миллионов кубометров газа. Желаем уренгойцам добиться таких же успехов.

— Дорогие товарищи, от имени Совета Министров поздравляю вас с пуском первого комплекса. Уренгойское месторождение сегодня вступает в строй. Передайте факел начальнику первого комплекса Пядышеву Сергею Тимофеевичу.

Пядышев неловко взял факел из рук лыжника, и, пока перехватывал ручку, лицо опалило огнем. Чеканя каждое слово, произнес:

— Уренгойцы клянутся выполнить наказ своих товарищей! — И тут Сергей не удержался и совсем будничным голосом добавил: — Надеемся, что многих из нас еще не забыли в Медвежьем и в Игриме.

Пядышев не видел улыбок начальства, одобрительных, совсем не официальных возгласов лыжников. Он бежал к трубе. Ему не терпелось услышать рев вырвавшегося газа, который тут же усмирит огонь.

— Открыть задвижки! — раздалась команда Викторенко, и голос его, усиленный мощными динамиками, повторился на площади, в цехах и в диспетчерской.

Оператор перекинул флажок тумблера. Ключ издал какой-то особый, звонкий щелчок. И сразу на всех приборах, как по команде, вздрогнули чувствительные стрелки. Вспыхнула цепочка зеленых огней, объявляя, что комплекс начал работать.

— Есть точка росы! — не сдерживая рвущейся радости, громко закричал Пядышев и ткнул в запальную горелку горящий факел. Физическое состояние газа подвело итог всей работы, стало славой Ево-Яхи, началом биографии комсомольских отрядов.

Пламя тут же взметнулось красным знаменем над высокой трубой и яростно загудело во всю силу, разнося весть по тундре, тайге, по берегам рек и озер, что пошел первый газ Уренгоя.

Пядышев в сопровождении эскорта направился в операторскую. Он давно сосчитал, что на второй этаж сто двадцать ступенек, но сейчас ему показалось, что подымался он целую вечность. Занял место рядом с оператором. Вглядываясь в растянувшиеся полукружья приборов, не мог унять волнения.

— Сергей, ты не забыл, что делать? — спросил Лавчуков, подвинув журнал для записи добычи газа.

— Помню! — Он достал шариковую ручку и записал: «Четырнадцать ноль-ноль. Подан газ в магистраль!» Он почувствовал особую торжественность пережитой минуты. Завод появился в тундре не по воле доброго волшебника. Потребовалось два года труда. Воевали с морозами, работали в пургу и проливные дожди. С нетерпением ждали прихода санных поездов с материалами, молились на каждый вертолет, который доставлял недостающее оборудование.

Сергей спиной почувствовал, что его со всех сторон окружили гости. Министр, секретарь обкома партии, Лунев, Викторенко стояли справа. А слева — Шибякин, Глебов, Ядне Ейка и еще какой-то ненец.

— Пошел газ в трубопровод! — восторженно сказал Викторенко. — Пошел наш газ!

Министр положил ему руку на плечо. И от этого человеческого участия Викторенко на какой-то миг расслабился. И ему стала понятна тревога, которая наползла на него утром. Нет известий от Золи. А она очень хотела прилететь на открытие комплекса. Мечтала по его команде перекинуть флажок тумблера. Но сегодня это сделал другой оператор. «Неужели матери не понравилась?» — некстати подумал Иван.

От дыхания набившегося в диспетчерскую народа Пядышев вспотел. Торопливо --">