Борис Петрович Екимов , Святослав Владимирович Логинов , Василий Ярославович Голованов , Александр Мотельевич Мелихов , Анатолий Владимирович Рясов , Александр Семёнович Кушнер , Александр Куприянович Секацкий , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Ольга Владимировна Сульчинская , Андрей Витальевич Василевский , Бахыт Шкуруллаевич Кенжеев , Олег Владимирович Зоберн , Владимир Львович Ешкилев , Инга Анатольевна Кузнецова , Павел Михайлович Крючков , Наталья Андреевна Сиривля , Светлана Васильевна Кекова , Евгения Вежлян , Ольга Балла , Юрий Угольников , Кирилл Михайлович Корчагин , Илья Андреевич Одегов - Новый мир, 2012 № 01

назад, проваливается и, неловко взмахнув руками, падает в кусты, с треском ломая ветки. От шума с соседнего дерева с возмущенным карканьем срывается ворона и начинает кружить над Голубцовым.

“Плохая примета”, — шепчет с тревогой Голубцов, лежа в кустах. Кое-как он начинает выбираться, отдирает колючие ветви от пальто, а точнее — пальто от веток. Освободившись наконец, с опаской перешагивает через яму, в которую наступил, отряхивается, и в этот миг, в этот миг все вокруг него озаряется бледным голубым светом. Голубцов поднимает голову и встречается взглядом с круглой, лишь чуть шершавой с левого бока луной. Не выдержав, Голубцов опускает глаза и видит себя — свои мятые пыльные брюки, один ботинок в грязи, другой с развязанными шнурками, пальто порвалось под мышкой, замерзшие ладони ободраны, цветы уже скорчились от мороза. “Как же так?” — в растерянности шепчет Голубцов. А по небу бегут тучи, и от этого свет становится то ярче, то тусклее, то вообще пропадает. Из подворотни выбегают собаки, маленькие такие шавки, и, пробегая мимо Голубцова, пронзительно облаивают его. “У-у-у”, — кричит он, замахиваясь букетом, и, ковыляя, бежит вслед за ними. И вот произошла удивительная перемена. Голубцов бежит, но внутри него сейчас все замерло, остановилось. Словно залегло в засаде, затаилось в ожидании подсказки, куда двигаться дальше. И подсказка не заставляет себя ждать. Тяжело дыша, на бегу Голубцов слышит, как, громко отдаваясь эхом в тишине улицы, позади него хлопает с металлическим лязгом дверь. Голубцов оборачивается и в лунном свете видит, как из ее — из Ее — подъезда кто-то выходит.

Он бросает букет и, все так же прихрамывая, бежит обратно. Голубцов не кричит, он не хочет напугать незнакомца, напротив, он старается бежать как можно тише. Он все ближе, он догоняет, но незнакомец, кажется, услышал погоню и прибавил шаг. Голубцов уже не скрывается, он бежит изо всех сил. Незнакомец испуганно оглядывается, это пожилой мужчина, почти старик, но Голубцову сейчас наплевать на его возраст и пол. Голубцов делает последний отчаянный прыжок и хватает старика за шиворот. Старик пытается выбраться из куртки, но Голубцов держит крепко и тяжело дышит прямо в пожилое лицо.

— Код, — хрипло просит Голубцов, — скажи мне код.

— Господи, — плачет старик, — прости, Господи!

— Код двер-р-ри, — рычит Голубцов.

— Господи, — повторяет старик, постепенно успокаиваясь, — избави мя от лукавого, Господи….

— Говор-р-ри, ну же! — трясет Голубцов старика, но тот уже совсем успокоился, глаза прикрыл и все бормочет тихим голосом:

— Господи, светом Твоего сияния сохрани мя на утро, на день, на вечер, на сон грядущий и силою благодати Твоея отврати и удали всякия злыя нечестия, действуемые по наущению диавола…

Голубцов с досадой отпускает стариковский ворот. Старик, оправившись, воздевает руки к небу и, стоя в лунном зыбком свете, восклицает:

— Слава тебе, Господи!

Голубцов молчит, понурив голову. Старик, опустив руки, отходит на несколько шагов, но потом останавливается и, обернувшись, говорит:

— А код я и сам не знаю. А уж ежели я не знаю, то и никто не знает.

Старик уходит, а Голубцов глядит на свои руки и не может понять — где же букет? Где же цветы, которые так хорошо, так радостно стояли у него дома? Где же вечер, который он так ждал, так продумывал, готовился? Он разворачивается и идет обратно к подъезду. С каждым шагом силы оставляют его. Голубцов идет медленно, и внутри него так же медленно крутятся странные мысли. Наконец-то наступает слияние внутреннего и внешнего. И душа Голубцова, и его тело совпадают в этот миг, и даже деревья вокруг него качаются медленно, едва-едва шевеля ветвями. Так вот, в этот удивительный момент Голубцов и окружающий его мир неожиданно для самих себя (или, во всяком случае, для Голубцова) становятся союзниками. Голубцов вдруг встраивается в поток, в течение, но сам еще не знает, не чувствует этого.

Все так же медленно он подходит к подъезду. Он идет с опущенной головой и потому не видит, что Ее окно светится в темноте. Он не видит, как Она выглядывает в окно, прижимает ладони к вискам, стараясь разглядеть, что там снаружи. Голубцов медленно подходит к подъезду, устало приваливается к покрытой ракушечником стене за дверью, стоит так минуту или около того, а затем тихо, цепляясь за ракушечник своим пальто, сползает по стене вниз. Он сидит в --">