Артем Литвинов , Борис Андреев - Пылающая комната

вежливо, кончиками пальцев коснулся плеча журналиста. Даншен поднял глаза и увидел высокого квадратного парня в черной майке и джинсах.

— Вы господин Даншен? — спросил он, почти не двигая челюстью.

— Да, я.

— Крис вас ждет, пойдемте.

Они поднялись в пентхауз, скоростной лифт взлетел туда в секунду, у Даншена только уши заложило, и, выйдя в холл, журналист обнаружил, что его будущая жертва уже стоит в дверях.

Крис легко шагнул вперед и подал Даншену руку. Он был хорошего роста, худощав и журналист подумал, что от певца исходит ощущение какой-то скрытой угрозы, так быстро и легко он двигался. Его черные с синеватым отливом волосы были гладкими и доходили почти до лопаток. Нос с маленькой горбинкой и высокие скулы делали его немного похожим на индейца, и Даншен подумал не этой ли неевропейской внешности группа обязана своим названием. Глаза, однако, были не черные, а зеленовато-коричневые, красивого удлиненного разреза. Крис улыбнулся, открыв белые ровные зубы, и Даншен подумал, что в этой улыбке больше наглости, чем стандартного рекламного обаяния. Он осторожно высвободил руку из железных пальцев хозяина и представился.

— Крис. — ответил рок-певец и Даншен понял, что если он попробует назвать собеседника «господин Харди», то вылетит отсюда в два счета.

— Ничего, если мы пойдем на кухню? — спросил музыкант небрежно, — я предпочитаю говорить там.

— Так даже лучше, — осторожно согласился Даншен. Он всегда в начале был очень внимателен со своими собеседниками, а этот человек, казалось, требовал предельной осторожности. Ощущение было таким же как рядом со спящим вулканом, черт его знает, когда он проснется и засыплет тебя тоннами пепла и горячих камней.

Однако его опасения не оправдались. На огромной кухне, отделанной хромом и белым пластиком, сидя на высоком табурете за стойкой, разделяющей помещение почти пополам, Крис разоткровенничался. Он спокойно рассказывал о своем детстве, которое проходило в рабочих кварталах города, о больной матери, почти не встававшей с постели, о том, что он начал зарабатывать деньги с двенадцати лет, жестоком отчиме, избивавшем его каждый день. «Понимаешь, — сказал он просто, — когда мне было четырнадцать, я просто взял молоток и засадил ему по колену. Сломал ногу, ну и…». «Что?» — с уже неподдельным любопытством спросил Даншен этого странного Маугли, выросшего в отнюдь недружелюбных джунглях. «Сбежал из дому» — пожал плечами музыкант. — «Он бы убил меня, если поймал». Даншен слушал его рассказы и понимал, что Крис, с трудом окончивший девять классов общеобразовательной школы, ни разу в жизни не прочитавший толком ни одной книги, не имеющий никакой, даже самой примитивной специальности, в каком-то смысле гордится своей дикостью. Он ничего не знал, ничего не умел, ходил слух, что он даже никогда не записывал текстов, которые сочинял, это делал Джимми Грэмм. Единственное, что он мог, это петь. Крис рассказал ему, как в двадцать лет, зарабатывая чем попало и толкаясь в околорокерской богеме, он познакомился с Джимми, тогда талантливым студентом мехмата, который играл на гитаре в рок-группе с идиотским названием «Черви». «Я сразу понял, что именно он мне и нужен, — пояснил Крис, прикуривая очередную сигарету, — все остальные были козлы». Они набрали группу, несколько лет ушло на раскрутку. «Сам понимаешь, как сейчас такие дела делаются, а задницы лизать я никогда не умел». Даншен увидел хищный огонек в его зеленоватых глазах и на секунду представил себе этого четырнадцатилетнего мальчика, которым когда-то был Крис Харди, стоящего посредине самой жестокой бойни этого мира. Сложно было представить, какую цену он заплатил на этой войне за то, что имел сейчас.

Даншен спросил Криса про его отношения с женщинами.

— Они все суки, — равнодушно ответил музыкант, — Я видел несколько хороших, но, видишь ли, если баба хорошая, то спать с ней совершенно невозможно. Вот у меня было три жены и все стервы. И вообще, с женщинами можно только спать, больше они ни для чего не годятся.

Даншен приподнял брови. Стараясь сгладить ситуацию, памятуя о том, что среди читателей шестьдесят процентов — прекрасный пол, он поинтересовался, что же его так не устраивает в женщинах. Крис задумался на секунду и ответил:

— Им все время нужны деньги, а если ты им отказываешь, то они начинают ныть про любовь. Как они тебя любят и все такое. Терпеть я этого не могу. Наверное, --">