Эрик Нёхофф - Безумное благо

читали вслух маленькой девочке туристическую брошюру на террасе. На дорожке, ведущей к пляжу, лежал перевернутый трехколесный велосипед желтого цвета. Официант принес вам пиво. Налил его осторожно, наклоняя стакан, чтобы пена не была слишком густой. Девочка подняла велосипед. Он был чересчур мал для нее. Это была одна из ваших внучатых племянниц. Лет этак десяти. Светловолосая, загорелая, уже безо всяких детских округлостей. Зоэ – так ее звали. Еще немного, и она начнет разбивать сердца. Эти бедные богатенькие девочки очень скоро начинают разбивать сердца парней. Они инстинктивно умеют это делать. Я наблюдал за ней. Закрытый темно-синий купальник, черные босоножки, она часто зевала. Скучала, понятное дело, в чужой стране с типом вроде вас. Она не знала ни слова по-итальянски. Вы тоже не слишком в этом преуспели. Вы заговорили с нами как раз для того, чтобы узнать, как будет «виноград». Зоэ надоело мороженое. «Uva», – сказала Мод. «Виноград» будет «uva». Вы пригласили нас вместе заказать десерт. Мод снова взяла тирамису. Вот что в ней было действительно здорово – она не следила за своим весом. Питалась, как хотела, и не полнела. Последние клиенты закончили обедать. Никто не купался в бассейне. Сиеста соблюдалась строго. Тогда-то вы и сказали нам, что вы из Чикаго. Я заказал еще кофе. Где-то над нами зазвонил мобильный телефон. Бело-голубая рубашка хорошо сочеталась с вашей обгоревшей на солнце кожей. Вы только что приехали на Понцу и провели все утро на пляже, не намазавшись кремом. Мод прекрасно разбиралась в кремах. Она посоветовала вам самую-самую, по ее словам, марку. Тут можно доверять. Мод или крему для загара «Клаусвиц». Она загорала до черноты за два дня. Прибегала к разным изощренным хитростям, чтобы загореть быстрее. Она встала, попрощалась с вами, сказала, что поднимется в номер почитать газеты. Я смотрел, как она удалялась в своем парео. Вы заказали порцию траппы. Зоэ попросила разрешения искупаться в бассейне. Вы взглянули на свои часы и сказали «да». Я не был особенно уверен в своем английском. В кино я понимаю почти все диалоги, даже не читая субтитры. В разговоре все не так очевидно. Между нашими фразами было много пробелов. На остатки растаявшего мороженого села оса. Мы наблюдали за ее безуспешными попытками снова взлететь. Ее крылышки увязли в ванили. Вы велели Зоэ выходить из воды. Подошел официант.

– Виски, синьор?

Вы сделали вид, что раздумываете, и затем отказались.

– Они думают, что, раз я американец, я непременно должен любить виски.

Официант, не понимая его слов, улыбался и переминался с ноги на ногу.

– Принесите лучше «кровавую Мэри».

Ее не оказалось. На этот раз вы недолго думали.

– Тогда «джин-физз». А вам?

– То же самое.

Вы подписали счет. Я, в свою очередь, откланялся. Thanks for coffee.^[3] В номере Мод принимала душ. Она делала это трижды в день. Порой мне казалось, что я Норман Бейтс^[4] в своем мотеле. Она слышала, как в соседнем номере шестнадцать раз прозвонил телефон. Сиеста была испорчена. Я улегся на кровать, чтобы почитать в журнале статью про английского миллиардера, скончавшегося в прошлом месяце. Он так прочно сидел на наркотиках, что, когда решил завязать, ему пришлось платить дилеру, чтобы тот не приходил. Мод выскочила из ванной и потребовала, чтобы я подвинулся и дал ей лечь рядом. Я отложил чтиво. Когда я снова взял журнал, он был весь измят.

Гостиница находилась недалеко от пляжа. Нужно было спуститься по извилистой тропинке. Дальше было нечто вроде тоннеля, в котором изрядно пахло мочой. Бухту окружали желто-зеленые скалы. Иногда мы с Мод обедали в ресторане на пляже. Ели что-нибудь легкое, салат из помидоров и желтые персики. Официант в своей кепке козырьком назад был похож на американского актера, имя которого я забыл. У меня облезал нос. Мод ругала меня за то, что я не мазался кремом. Ночью приходилось спать на боку. Малейшее движение заставляло меня стонать, как от пыток.

На следующий день Мод одолжила у вас свежую газету. Она сказала мне: «Скоро увидимся». Соломенная шляпа покрывала ее лицо клетчатой тенью. Небо было синим до боли, до ощущения несправедливости. Я присоединился к Мод на пляже. Тучная дама, закутавшись в огромное махровое полотенце, силилась снять купальник. Это было непросто. Наконец, купальник ярко-розового цвета оказался на уровне ее лодыжек. Она сбросила его на песок быстрым движением ноги. Натянуть юбку стоило ей меньших усилий. Такса с лаем --">