Геннадий Александрович Семенихин - Лунный вариант

постепенно теряя высоту. Его первый и третий салоны пустовали и только в среднем сидели двадцать пассажиров в военной форме, какую летом носят в южных гарнизонах нашей страны. Среди них — две молодые женщины в легких с открытыми воротниками рубашках и синих юбках. Матерчатые погончики на их плечах были увенчаны знаками различия старшего лейтенанта.

—Вот мы и завершаем маршрут, товарищи, — сказал седеющий полковник с густыми, зачесанными назад волосами и шрамом над правой крутой бровью. — Под крылом Степновск, идем на посадку. Приглядитесь с воздуха к нашему новому местожительству. Все-таки целое лето будем здесь обитать.

Двадцать человек прильнули к иллюминаторам, а полковник добавил:

—Я попросил командира корабля сделать лишний круг над аэродромом. Холостой заход, так сказать.

—Что такое холостой заход, Павел Иванович? — засмеялся зеленоглазый подполковник с редким, отливающим медью зачесом, не оставлявшим сомнений в том, как тщательно ухаживает за ним хозяин. — У меня уже давно дети. У Кострова и Дремова — тоже. Нас нельзя призывать к холостому заходу. Разве вот двоих вы, товарищ замполит, можете на это толкнуть — Алешку Горелова да Женю. Больше холостяков нет. Даже Маринка и та…

—Перестань, Андрюша! — вспыхнула смуглая женщина — старший лейтенант и застенчиво отвела глаза. — Тебя всегда невпопад прорывает.

—Чудак Андрей, — без улыбки заметил широколицый подполковник, — не раскрывай своего послевоенного происхождения. Полковник Нелидов называет вещи своими именами.

—Пожалуй, так, — согласился Нелидов. — Во время войны на холостом заходе летчики погибали. Было. Даже меня зенитка поцеловала, — прибавил он мягко и прищурил глаз над шрамом. — А назначение холостого захода на войне — присмотреться к цели перед атакой. Вот и мы должны присмотреться.

—Сдаюсь, — примирительно протянул шутник. Плотно прильнувшие друг к другу женские головки, светлая и черная, закрыли иллюминатор.

—Смотрите, смотрите! — закричала звонкоголосая Женя Светлова. — Верблюды идут! Целый караван. У самого аэродрома. Вот это экзотика!

—А вон поле для парашютных прыжков, — отметила ее подруга, — оно начинается сразу за большим аэродромом.

—Где? — недоверчиво протянул горбоносый Игорь Дремов. — Подвинься, Локтев, ничего не вижу. Все своей фигурой боксерской закрыл. Ты что-нибудь видишь, Горелов?

—То же, что и все, — улыбнулся Алексей Горелов. — Зрелище весьма любопытное. Перед такой степью блекнут любые представления о времени и пространстве.

—Почему о времени, философ? — колко уточнил зеленоглазый подполковник. — Ну, пространство, я понимаю. А время?

—А ты подумай, — лениво посоветовал Горелов, продолжая пристально смотреть в иллюминатор.

Чернявая Марина весело захлопала в ладоши, и на ее смуглых щеках заплясали ямочки.

—До чего ж, Субботин, у тебя замедленная реакция! — засмеялась она. — Я и то сразу догадалась. Конечно, при взгляде на эту степь ты — хочешь, не хочешь — должен о времени и пространстве подумать. Раньше кочевник пересекал ее на своем верблюде за год, а наш «илюша» покрыл расстояние от Москвы до Степновска всего за какие-то несколько часов. Вот и пала к ногам человечества даль необъятная оттого, что покорилась людям.

—Ты еще о первой космической скорости загни, Маринка, — добродушно проворчал Субботин, — что-нибудь насчет светящихся частиц из своей недописанной диссертации.

Алеша Горелов, пропуская их веселую перебранку мимо ушей, продолжал вглядываться с безоблачной высоты и необъятную панораму степного края. Кто-то аккуратно провел прямые линии аэродромных дорог, вычертил квадратики белых зданий авиагородка и полоски улиц. Излучина широкой реки и ее поросшие серым кустарником берега с желтыми языками отмелей, выступающих местами до самой середины, оживляли безлюдную необъятную равнину, лишь кое-где изрезанную балочками и лощинами. Виднелись редкие юрты. Возле них пестрели пасущиеся стада. Алеша перенес взгляд правее и увидел скопление белых, густо лепившихся у берега реки зданий Степновска, большое поле аэродрома, обозначенное скрещением двух бетонированных полос и самолетными стоянками, а чуть подальше — другое поле с выложенным для приземления парашютистов белым

--">