Иван Алексеевич Бунин , Светлана Владимировна Василенко , Юлия Винер , Василина Александровна Орлова , Александр Иванович Куприн , Алексей Васильевич Парин , Инна Львовна Лиснянская , Валерий Георгиевич Попов , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Андрей Витальевич Василевский , Анатолий Генрихович Найман , Юрий Михайлович Кублановский , Владимир Алексеевич Губайловский , Владимир Артемович Туниманов , Михаил Яковлевич Горелик , Борис Александрович Лазаревский , Ирина Бенционовна Роднянская , Павел Андреевич Руднев , Игорь Юрьевич Клех , Валерия Ефимовна Пустовая , Олег Мраморнов , Павел Михайлович Крючков , Наталья Андреевна Сиривля - Новый мир, 2006 № 05

ситуацию, сыграв на противоречиях организаторов „великих потрясений””.

Михаил Румер-Зараев. Anno Domini — лето Господне. Ярославский дневник. — “Дружба народов”, 2006, № 1.

“И хор в районном Доме культуры есть, и народный театр, и всякие ансамбли, и своя юная звезда Светлана Государева, исполняющая русские народные песни „Жила я у Миши”, „Ой, да никто ж меня не любит”, „Хорошо овес зелененький жать”. Государева — еще школьница, но ее уж и в области знают, недавно губернатор принимал. А в школе, где Светлана учится и свои песни распевает, недавно проводилась профилактика терроризма. В коридоры были подложены две черные сумки. Ребята их обнаружили и сообщили о находках классному руководителю и завхозу. После чего были даны три коротких звонка — сигнал эвакуации. Все эвакуировались за шесть минут. Такие учения проводятся раз в квартал. Враг в Любимском районе не пройдет. <…>

На наших глазах развернулась в кабинете директора многозначительная сцена: только что родившая бухгалтерша просит поскорее взять ее после декретного отпуска на работу, а главбух сомневается — какая ж работа, когда дома младенец новорожденный, хотя и закон на стороне молодой матери. Но она убеждает, просит, с ребенком будет муж, он все равно безработный, а семье молодой так ее зарплата нужна… Велика ли зарплата, тихонько спросил я у директора. Оказалось — восемь тысяч. Господи, как все переменилось, сместилось: здоровый молодой мужик вынужден сидеть дома с младенцем, а кормящая мать рвется работать, чтобы обеспечить семью. <…>

Интересно было посмотреть хронику преступлений, которую систематически публикует районка. <…> Взламывают пустующие зимой дачи в нежилых деревнях и уносят что ни попадя. А в деревне Вахромейка женщина уехала в город, оставив под замком двух малышей — семилетнего и годовалого. Дети несколько дней питались хлебом и молоком, а потом начали голодать. Соседи доставили их в больницу в тяжелом состоянии, мать же, вернувшись, устроила в больнице скандал. В селе Воскресенском покончил с собой 72-летний крестьянин. К смерти, как потом выяснилось, готовился заранее — заготовил гроб, крест — и наложил на себя руки. <…>

Что, собственно, происходит в районе? А то-то и оно, что ничего. Никаких радикальных перемен за пятнадцать лет, что я не был здесь, не произошло. Просто все стало хуже, беднее. Те же колхозы, что дышат на ладан, проживая остатки накопленного в советские времена. И вечная мечта, вечная надежда на кого-то, кто придет и поможет, „приедет и рассудит”, — на богатого инвестора, на умного соседа, на иностранного фирмача. Ну, создадут братья Подгорновы образцовый молочный комплекс на тысячу коров на базе „Красного Октября” — будет, куда экскурсии водить, на кого равняться, кому завидовать, а остальные хозяйства, находящиеся на разных стадиях приближения к тому, во что превратился колхоз „Рассвет”? С ними-то что делать? Опять гадать о сроках превращения района в пустыню? Я теперь стал осторожнее в прогнозах”.

А в 12-м номере “Звезды” за прошлый год опубликована и грустная “семейная” повесть живущего в Германии Михаила Румера-Зараева.

Сергей Гандлевский. “Безумных лет угасшее веселье…”. Александр Сопровский. Письма к Сергею Гандлевскому. Публикация и примечания Сергея Гандлевского. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2005, № 12.

“Александр Сопровский, несмотря на свою редкостную безбытность, богемность и очевидную безалаберность, наделен был мировоззренческим порядком, укладом и здравостью — чуть ли не аристократическими и довольно диковинными в наше демократическое и амикошонское время. Ему было органично присуще очень классическое, почти классицистическое чувство уместности и стиля (штиля). Лирике, обращенной к миру, следовало, по строгим понятиям моего товарища, быть серьезной и торжественной, исполненной достоинства; шутке, рассчитанной на самый узкий круг, пристал казарменный смак; дружеское письмо должно было отвечать требованиям занимательности, сердечности, умной игры, веселости и т. д. Попросту говоря, Сопровский был разносторонен, как мало кто из литераторов-современников. И при первом прочтении всего, написанного им, кому-то может и не повериться, что приподнятого звучания лирика, глубокомыслие и пафос работы о „Книге Иова” и не всегда удобопечатаемый „балаган” писем ко мне (не знаю, как к другим адресатам) вышли из-под --">