Александр Михайлович Кабанов , Владимир Михайлович Шпаков , Владимир Сергеевич Березин , Александр Иванович Агеев , Евгения Александровна Доброва , Нина Викторовна Горланова , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Дмитрий Владимирович Бавильский , Вячеслав Иванович Букур , Елена Олеговна Долгопят , Андрей Витальевич Василевский , Анатолий Генрихович Найман , Анастасия Валерьевна Афанасьева , Павел Андреевич Руднев , Елена Невзглядова , Павел Михайлович Крючков , Наталья Андреевна Сиривля , Ольга Балла , Вячеслав Павлович Полонский , Инна Александровна Кабыш , Анна Анатольевна Наль , Александр Анатольевич Храмчихин , Владимир Иванович Козлов , Андрей Робертович Гришаев - Новый мир, 2008 № 03

навсегда,

Не будет больше ни прекрасной дружбы,

Любви не будет больше никогда.

Лицо исчезнет, и исчезнут руки,

Я буду жизнь тихо доживать.

И, зная, что чем дальше — больше муки,

Кричать я буду: “Мне не нужно умирать!”

Бессмысленным все станет, безнадежным,

И от беспомощности зло узнаю я.

Все будет мрачно. И лишь только книги

Сумеют в тот момент спасти меня.

Третье лицо во время перерыва сидит неподвижно.

Истец и Ответчик молча играют в кости. Ответчик, как всегда, выигрывает.

Входит Секретарь судебного заседания.

Секретарь судебного заседания. Встать, суд идет!

Все встают. Входит Судья.

Судья. Заседание продолжается. Прошу всех садиться.

Все садятся.

Прошу высказаться Ответчика.

Ответчик. Мир большой, его сложно вынести. Я много думаю о свободе. Я думаю, школа — это несвобода. Я думаю, писать стихи — свобода. Когда я вырасту, у меня будет много другой свободы.

Истец. Ответчик, писать стихи — это единственная свобода, другой у тебя никогда не будет.

Ответчик. А приходить домой когда хочешь? А курить во дворе школы и не прятаться? Самому решать, куда потратить деньги? А ездить на дачу когда хочешь? Жить отдельно от мамы с папой?

Истец плачет.

Судья. Истец, не вносите сентиментальность в процессуальный дух, это моветон.

Ответчик бросает кости.

Истец. Дело в том, что я безумно влюблен в Ответчика. Из-за этого я ударил его ножом. Из-за этого я стыжусь его. А он, Ответчик, действительно ничего не знает обо мне. Я обречен на невзаимность и ничего, совершенно ничего не могу с этим поделать. Я хочу доказать ему, что я — рассудительнее, вижу мир полнее, играю социальную роль, пишу стихи, которые даже сравнить нельзя с его... Ну, об этом мы уже говорили. Я невозможно значительнее его и не понимаю, отчего же, отчего он постоянно выигрывает? Отчего он счастливее, отчего он не считает часы в днях, почему он может спокойно сказать себе: это завтра, каким образом он счастлив, просто написав плохой стишок, отчего он играет на гитаре и не думает о том, что занимается ерундой... Я только одного ему не могу простить: отношения к родителям. Почему отец его так невозможно раздражал? Он же любил его. Почему он отталкивал мать?

Судья. Кто-нибудь хочет высказаться?

Свидетель Щ. Тринадцать лет — ранний пубертатный возраст. Для каждого подростка характерны определенные типы реакций. В данном случае мы столкнулись с реакцией оппозиции, которая предполагает отрицательное отношение к лицам, имеющим над подростком власть, коими и являются родители...

Ответчик. Я думаю, что родители — это несвобода.

Истец. Ты идиот.

Ответчик. Я тебя не знаю.

Истец. Ты будешь невероятно жалеть, казнить себя перед сном, плакать, думая о том, что твоя мать когда-нибудь умрет, а ты — ты делал ее несчастной.

Ответчик. Я устал, я тебя не знаю.

Судья. Прекратите диалог! Мы должны прийти к консенсусу, участники процесса устали и мечтают выпить чаю.

Истец. Все, что у тебя есть сейчас, — это банальные штампы, которые ты употребляешь в своих так называемых стихах. Ты, войдя в подростковый возраст, стал думать штампами, где ты этого набрался? В детстве ты был значительно свободнее в мыслях. Ты пройдешь через это и подумаешь, что обязан был переварить существующие стандарты, чтобы прийти к себе. Но ты сейчас считаешь, будто мыслишь безумно оригинально, ты сейчас, дурак такой, счастлив в своих мыслях, а я, понимаешь, я умнее тебя во сто крат, и я — несчастен, вырываю по волоску собственные брови, потому что не способен на то, на что способен ты. Ты разделяешь мир на два цвета, не различая оттенков, у тебя генетический дефект, возрастной порок зрения. Ты мыслишь громадными категориями, ни черта не понимаешь в свободе, которой так жаждешь, ты ее только интуитивно чуешь, как собака. Тебе мама постоянно говорит, что мир — это не белое и черное, а серое в основном. И ты приходишь к тому, что мама, видимо, глупа, и ничуть не задумываешься о том, что глуп, вероятно, ты. Несмотря на это, ты настолько умен, что меня от твоих мозгов тошнит. Все, что ты переживаешь, — подлинно: ты подлинно страдаешь, не имея для того реальных причин, ты подлинно счастлив, имея для этого все, ты читаешь так, как я никогда уже не смогу читать — отдаваясь книге полностью, не желая ее окончания, уходя в нее, проживая ее. Ты живешь во мне, хотя давно умер вместе со своим миром девяностых, нет тебя, твои рюкзаки и куртки давно сгнили на городских --">