Дэвид Лодж - Горькая правда

новый фильм произвел фурор в Америке, — сообщает она, проглядывая раздел культуры в "Санди газет", — ну тот, о шеффилдских парнях-стриптизерах.

— Для американцев в нем, может, и есть какая-то извращенная экзотика. Но у нас, по-моему, этим никого не удивишь. Что еще новенького по части художественных дерзаний?

— Дэмиен Хёрст^{3} намерен выставить обезглавленного искусствоведа в аквариуме с формальдегидом, — говорит она, но тут же поправляется: — Да нет, это шутка.

— В наше время поди отличи одно от другого, — замечает Адриан.

— В Королевской опере назревает скандал.

— Все привычное так умиротворяюще действует на душу.

Где-то в вышине слышен рокот реактивного самолета. Коттедж Ладлоу находится всего в двенадцати милях от Гэтуика, причем в зоне программных полетов. Адриан и Элинор, в отличие от их гостей, которые порой пугаются шума, давно не обращают на него внимания.

— А что на первых полосах?

Элинор откладывает в сторону "Газет" и вынимает новостной блок "Санди сентинел".

— Скукота, — докладывает она, — сплошные каникулы Дианы и Доди аль-Файеда.

— Так об этом уже было в то воскресенье! — недоумевает Адриан.

— Главная сплетня сезона, — объясняет Элинор. — Одна из бульварных газетенок уплатила четверть миллиона за снимки парочки, целующейся на борту его яхты.

— Да за такие деньги можно приличного Пикассо купить. А уж небольшого — точно, — сокрушается Адриан.

Тут взгляд Элинор доходит до газетного подвала, она делает большие глаза и вскрикивает:

— Боже мой!

— Что такое?

— Быть того не может! — она отбрасывает газету и начинает рыться в стопке непрочитанных секций "Сентинела".

— Что могло потрясти ее столь сильно, спросил он себя, — паясничает Адриан, который в свое время был писателем. — Не отрекся ли от пэрства Джеффри Арчер, не устремился ли в дальний путь на одном из своих личных поездов Ричард Брэнсон?^{4} Не…

— Тут говорится, что в "Сентинел ревью" напечатано интервью с Сэмом, — прерывает кривлянье мужа Элинор. — Изготовлено Фанни Таррант.

— А, да-да, — кивает Адриан.

Элинор смотрит на него с удивлением.

— Ты что, знал об этом?

— Ну, вроде того. Эта дамочка, Таррант, звонила мне в связи с этим.

— Ты ничего не говорил.

— Просто забыл. Тебя, наверное, дома не было.

— Что ей было надо?

— Разведать про Сэма: кто он да что он.

— Надеюсь, ты не удовлетворил ее любопытства.

— Я сказал, что не стану обсуждать своего старинного друга у него за спиной.

— Да уж, — Элинор находит наконец нужный блок "Сентинел ревью" и вытаскивает его из пачки, — тем более с Фанни Таррант. Такие, как Сэм, ей на один зуб.

Ложка с "Олл-брэн" замирает на полдороге ко рту, а уставившийся в нее Адриан выдавливает из себя:

— Положим, Сэм тоже не подарок.

— Сэр Роберт Дигби-Сиссон рыдал в голос, когда прочел, как его расписала Фанни Таррант, — сообщает Элинор, не переставая искать нужную страницу "Ревью".

— А ты откуда знаешь? — любопытствует Адриан.

— Читала в какой-то газете. Вот, нашла. Бог ты мой, что за дикая фотография! Значит, статья и того хлеще. Полюбуйся! — она показывает Адриану газетный разворот с большим цветным портретом Сэма Шарпа. — В сапогах для верховой езды! Он и верхом-то ездить не умеет. И лошади у него нет.

— Это ковбойские сапоги. Он в них гоняет на мотоцикле по бездорожью.

— На мотоцикле по бездорожью! Когда он повзрослеет? Во всяком случае, сфотографировался он перед компьютером, а не на мотоцикле и выглядит дурак дураком в этих своих сапогах… Ну и ну! Нет, ты только послушай.

Элинор начинает читать вслух:

Для сына лавочника, торговавшего табаком в унылом Дептфорде^{5}, Сэмюэл Шарп добился в жизни немалого. В Суссексе ему принадлежит окруженный рвом фермерский дом XVII века, переоборудованный по последнему слову техники, теннисный корт и 150 акров пахотных земель, которые он сдает в аренду соседним фермерам, так как самому ему заниматься хозяйством недосуг: он слишком занят изготовлением телесценариев, причем на весьма выгодных условиях. Обходя с важным видом свои владения — в ральф-лореновских^{6} джинсах, заправленных в ковбойские сапоги на каблуках, — он откровенно упивается ролью землевладельца. В его случае каблуки и впрямь штука не лишняя, так как ростом он не вышел. Тема эта для него болезненная. "Ни при каких обстоятельствах не спрашивайте, --">