Даниил Александрович Гранин - Бегство в Россию

на табуретку, лицом к окну, за которым шел дождь, с мокрого клена слетали последние листья, их красные ладошки помахивали ему.

У Кидда действовали какие-то гомункулы, не похожие ни на Андреа, ни на Эн, и он, Джо, неузнаваем. Где-то в стороне осталась их действительная жизнь со всеми ее страхами, глупостями, праздниками. Обидно: откуда-то прилетел чужой человек и за два дня во всем разобрался, все обозначил, расставил, каждому дал роль, и выстроилась острая, занимательная история.

— Итак, супруги Кидд покупают мою жизнь, — сказал он. — Выгодная сделка, а?

Миля помолчала, потом подхватила его тон:

— Выгодная для тебя. Мы-то покупаем сырье. Россия, как всегда, продает только сырье.

— Наконец-то я пристроил свою биографию. Отделался от нее.

— Не беспокойся, она попала в хорошие руки. Ты всегда сможешь внести поправки.

Если б он знал, что следует поправить.

— Представляю, какого из меня сделают цветастого попугая. Твой муженек придумает мне текст, и я буду повторять его.

Миля подошла, повернула его к себе, положила руки на плечи.

— А ты хочешь, чтобы Фрэнк рассказал все как есть? Зачем? Уолтер это попробовал…

Он никогда не оглядывался на свое прошлое, не представлял, как оно выглядит со стороны. А теперь все они, чужие, читали письмена его жизни, и лишь один он не мог расшифровать ее тайный смысл. Куда вела его фортуна, зачем появлялась она в крайние минуты, предостерегала, не позволяла сбиться с дороги, уберегла в Париже, спасла в Хельсинки, потом в Праге? Был же какой-то умысел в ее заботах? Может, ему что-то надлежало выполнить. Выполнил ли он? Господи, неужели ему не дано узнать об этом? Он никогда не видел ее лица, она возникала из ниоткуда, выдавая себя шелестом туники, и исчезала.

Руки у Мили были жилистые, руки увядшей женщины. Он снял их с плеч, погладил, вспомнив, как Виктор шепнул ему: “Вкусная бабенка, вполне…” Он не испытывал к ней ничего, кроме жалости, и от этого жалел и себя.

Низкий хрипловатый ее голос читал:

Зачем душа в тот край стремится,

Где были дни, каких уж нет?

Пустынный край не населится,

Не узрит он минувших лет.

Глаза ее наполнились слезами. Она с трудом сдерживала их.

— Хорошо, что мы увиделись.

— Я очень изменилась?

— Ты была девчонкой, а стала красивой женщиной.

Она благодарно ткнулась ему в плечо.

— Вот увидишь, все получится. Спасибо, что ты согласился. Я так рада. Все же какая-то польза и от моей жизни.

Она вытерла слезы, взяла кофейник, пошла к гостям. Фигура ее вытянулась, заструилась, не хватало только туники.

--">