Владимир Владимирович Кунин - Сколько стоит слово правды?

большой дороги?

– А ты видел?! – закричал Нолик. – Ты меня поймал, сука?!! Пасть порву!!!

– Ша! Ша, тебе говорят, Нолик... Пока ты мне пасть порвешь, я тебе глаз выниму, – миролюбиво пообещал глава синагоги. – Или вот, например, наша всеми уважаемая Любочка – бывшая Мильман, ныне Стороженко. Пока ее благоверный Костя спокойненько сидит себе третий год в лагерях на Воркуте, кто только здесь не переспал с Любочкой? Кто только потом не бегал от нее в вендиспансер к присутствующему здесь доктору Соловейчику?

– Байстрюк! Шейгиц!!! А ты со мной спал?! Ты – бегал?!! – завизжала уважаемая Любочка.

– Таки тоже спал, таки тоже бегал, – честно признался Самуил Аронович и тут же получил увесистую затрещину от своей жены Анечки. – Боже мой! За что, Анечка?! Я разве говорю, что это хорошо?!. Тихо, евреи!.. Ведите себя прилично...

Но воодушевленные государственными примерами честных и откровенных дебатов русского парламента и израильского кнессета, где все говорят друг другу в глаза правду, правду, и ничего, кроме правды, зассыхинские евреи не ударили в грязь лицом. Каждый каждому припомнил все!

Поэтому всеобщая генеральная драка, возникшая еще до того, как вся правда была исчерпана, стала абсолютно логическим, естественным и завершающим явлением.

По ходу драки доктор-венеролог Соловейчик и фармацевт Фрида Лурье героически оказывали медицинскую помощь особо пострадавшим.

Самодеятельный и новоявленный раввин Самуил Коган бился за правду, как лев. Пока кто-то не шарахнул его скамейкой по голове. Картонная кипа, держащаяся на остатках волос Самуила Ароновича при помощи двух специальных прищепок, удара не смягчила, и Самуил Коган отключился...

На следующий день упорный Самуил, с заплывшим глазом и вспухшей верхней губой, торжественно повторил клятву отныне говорить всем людям только правду. И на вопрос жены: «Ну, как борщ?» – ответил не как всегда: «Превосходный, Анечка», а в своей новой манере, напоминающей заседания израильского кнессета и русского парламента:

– Отвратительный.

Борщ был и в самом деле неважнецкий, но жена ужасно обиделась и ушла из дому со словами:

– Можешь обедать у этой бляди Любки Стороженко!

И Самуил Аронович остался наедине со своей правдой. Но ненадолго.

Заехала тетя Рива – родная сестра покойной матери Самуила Ароновича. Тетя Рива унаследовала от дедушки все, что можно было унаследовать от очень состоятельного человека. Совсем недавно, подчиняясь велению времени, она перевела все ценности в доллары и торжественно сообщила Самуилу Ароновичу, что теперь он является единственным наследником этого состояния. В довершение всего тетя Рива назвала какую-то совершенно невозможную по зассыхинским понятиям сумму! Кстати, она же дала Когану деньги на поездку в Израиль.

– Муля, – сказала тетя. – Что у тебя за вид? Я слышала, что у вас вчера были какие-то разборки в сарае? Не хочешь, можешь не отвечать. Я уже все равно все знаю! И вообще не смотри на меня, Муля, – кокетливо добавила восьмидесятилетняя тетя Рива. – Я сегодня ужасно выгляжу...

Еще до поездки в Израиль Самуил Аронович сказал бы немедленно:

– Что вы, тетя Ривочка?! Вы изумительно выглядите!..

Но сегодня Самуил Коган не стал лгать даже своей любимой тете.

– Да, тетя Рива, – сказал он. – Выглядите вы чудовищно. Но вы и всегда довольно гнусно выглядели, так что не волнуйтесь, сегодняшний день не исключение.

* * *

Когда через полгода тетя Рива скончалась, оставив новое завещание в пользу какой-то дальней родственницы из Жмеринки, Самуил Аронович подсчитал, что каждое слово ПРАВДЫ, сказанное им тогда тете Риве, обошлось ему ровно в одну тысячу четыреста одиннадцать долларов и сорок семь центов США...

--">