Шань Са - Императрица

четки Мудрости. Вашу дочь, дорогая сестра, ждет весьма своеобразное будущее. Воистину жаль, что она не мальчик.

— Да, Высочайшая, очень жаль, — вздохнула другая.

— Ну что ж, не стоит об этом грустить, — сказал исполненный гордости глубокий звучный голос. — В наше время женщины способны совершить тысячу подвигов. Не так давно великая княгиня Солнце Пинь сражалась за дело своего отца, Великого Государя. На ее похоронах Император приказал дуть в боевые рожки и бить в барабаны — честь, коей удостаиваются только мужчины. У твоей дочери выпуклый лоб, чтобы легче улавливать дыхание Неба, огненные глаза, твердая линия подбородка, чувственный рот, и она взяла меч своего отца. Великолепно! Дорогая моя, отныне одевай дочь, как сына, и воспитывай так, чтобы она оказалась достойной своего предназначения. Дочь полководца любит командовать. И я могу предсказать, что она станет госпожой благородного дома воителей!

* * *

Вскоре я ощутила, что мне необходимо выйти навстречу миру, а не воспринимать его лишь из колыбели. Будучи не в силах удержаться на ногах, я стала ползать. Всего один шаг к неизвестному требовал слаженной работы всех мышц. Глаза устремлены на ту или иную вещь, уши настороже, рот приоткрыт, готовясь издать беззвучный рык. Я поднимала руку, потом ногу и рассекала пространство.

Надо мной склонялся бородатый мужчина. Закутанный в шелковый плащ с собольим подбоем, он, казалось, приехал издалека, и даже очень издалека. Глядя на этого человека, я слышала быстрый перестук лошадиных копыт, звон оружия, завывания ветра, безумные стоны доступных женщин. И я в возбуждении трепетала от сопровождавшего его запаха зверя, а быстрые и резкие поцелуи едва не сдирали мне кожу со щеки.

За мной внимательно наблюдала маленькая девочка. Меня зачаровывали нежно-розовый цвет и тонкие, деликатные черты ее лица, крепкие ноги, темные глаза и деревянная утка, влекомая на веревке. Вдоволь на меня наглядевшись, девочка протягивала палец и я сжимала его до тех пор, пока она не раскраснеется и не заплачет. «Не делайте больно своей сестре», — увещевала меня кормилица. Откуда ей было знать, что и через много лет, как в эти дни детской невинности, Старшая Сестра будет умолять, чтобы я стала ее палачом.

На девятый год эры под девизом «Воинской Доблести» Император отрекся от престола в пользу сына. А двенадцать лун спустя новый владыка отозвал моего Отца из благородной провинции Янь, куда он был отправлен по делам государственной важности, где только что подавили восстание Ли Цзяо Чаня.

Мне было два года. Я бродила, спотыкаясь о деревянные лари, крытые промасленной тканью повозки и ничуть не подозревая, какую боль испытывает удаленный от Императорского двора Отец. Лошади и волы брели по бесконечной, уходящей за горизонт дороге. Я выглядывала в щелочку и впитывала в себя этот новый мир. Краски его подрагивали, смазывались, исчезали. Ну и пусть, мы еще увидимся, Чаньань, мой родной город!

Дорога была настолько ухабистой, что я не могла заснуть. Мы ехали по огромной долине, где потрескавшаяся от солнца земля выглядела совершенно бесплодной. Стайки одетых в лохмотья детей падали ниц на обочинах дороги. Меня удивило, что на свете есть настолько грязные и тощие создания. Мать приказала оделять их лепешками, хлебом и рисовой кашей, которую эти несчастные глотали еще раскаленной.

Меня мучило множество вопросов, и я весь день приставала с ними ко взрослым:

— Что такое голод? Зачем надо обрабатывать поля? Как выглядит зерно? Как получают хлеб?..

Пропутешествовав месяц, наши повозки оказались среди окутанных туманом гор. Дорога была высечена среди скал, а внизу грохотала, разбиваясь о камни, река Чжалинь. На вершинах гор то и дело возникали крепости, и военные посты спешили распахнуть перед нами ворота. Воины Империи, люди простые и грубые, пили из надбитых чашек, ели мясо руками, а по вечерам пели и били в барабаны у наших костров. Да еще, по пояс голые, плясали и сражались на деревянных мечах. Всходила луна. И я засыпала, слушая рычание тигров. Потом брезжил рассвет. И птицы бросались встречать солнце. Обезьянки, прыгая с лианы на лиану, с пронзительными воплями спешили укрыться от света. Почему небо краснеет? Почему деревья так неподвижны? Почему перевозчики кинжалами полосуют себе лица, а потом, окровавленные, поднимают якорь и бросаются в поток?

* * *

Я привязывала клетки с птицами под навесом. --">