Евгений Федорович Богданов - Високосный год: Повести

нешироким ступенькам на крыльцо совхозной конторы, Степан Артемьевич заглянул на минутку в бухгалтерию и прошел узким полутемным коридором к себе в кабинет. Несколько раз передвинул кресло, которое никак не хотело становиться на положенное место. Кресло осталось от прежнего директора, вышедшего на пенсию и уехавшего в город к сыну. Старинное, с полумягким сиденьем, оно было неуклюжим с виду, но удобным, и он оставил его в кабинете, хотя оно и не очень вписывалось в новый полированный гарнитур. Теперь оно обиженно скрипнуло под ним, и Лисицын провел руками по лицу, как бы снимая этим жестом усталость. Тут же Степан Артемьевич позвонил управляющему Борковским отделением Каретникову и спросил:

— Как быть с ячменным полем, которое пересевали? Я сейчас смотрел: неважный ячмень. Прежде, говорят, такие участки скашивали на подкормку? Или лучше оставить дозревать?

Каретников помолчал. Степан Артемьевич представил, как он размышляет, держа телефонную трубку в руке и одновременно поглядывая в окно.

— Я тоже видел поле, Степан Артемьевич, — сказал Каретников после солидной паузы. — Если скосить сейчас — проку мало. Ячмень низкоросл, зеленой массы пустяки… Пусть уж дозревает. Зимой все сгодится — и стебельки, и колоски. Будем измельчать и запаривать в кормоцехе.

Лисицын не стал возражать и положил трубку.

Он подумал, что с посевами зерновых вообще дела плохи. «Каждый год во время уборки — ненастье, дожди. Сушильного хозяйства нет. Из-за этого фермам не хватает «сильных» кормов. Надеемся только на помощь государства. Но сколько можно? Когда-нибудь скажут: хватит вам просить!»

В конце рабочего дня с телефонного аппарата брызнула резкая трель звонка. Из обкома профсоюза работников сельского хозяйства некий Востряков, зав. каким-то сектором, — Лисицын точно не знал каким, — предложил ему туристскую путевку за границу на сентябрь.

— Ты ведь не пользовался путевками, — сказал Востряков покровительственно. — Мы при распределении вспомнили о тебе.

«Вспомнили!» — Лисицын удивленно вскинул белесые густые брови над карими быстрыми глазами и усмехнулся.

— А куда путевка? Какой срок?

— В Санта-Крус. Двадцать дней.

— Санта-Крус? Это — нечто итальянское?

— Нет. Испанская провинция. Город на Канарских островах в Атлантическом океане. Советую ехать. Место интересное, экзотика! Климат райский. Там, представь, драконовы деревья три тысячи лет растут!

— Какие деревья?

— Драконовы. Острова вулканического происхождения.

— Ты меня хочешь отправить на вулканы? Чем я провинился?

— Они давно потухли. Гарантирую. Остальное узнаешь на месте. Сейчас июнь, время для сборов есть.

Лисицын думал, ехать или нет, — ведь он так мечтал об отдыхе!

— Ну так что? — спросил Востряков.

— А путевка одна? Хотелось бы с женой…

— Поезжай с женой.

— Подумать надо.

— Думай. Только недолго.

— Ладно, спасибо, — Лисицын положил трубку.

Если быть точным, то он не отдыхал по-настоящему почти полтора года. В прошлом году в конце лета лили дожди, уборочная затянулась, и ему было не до отдыха. А поздней осенью под покров отпуск тоже брать не хотелось. Почему бы теперь не съездить? В его отсутствие камни с неба не свалятся. Нынче многие ездят по заграницам, чем он хуже других?

Однако… Ох уж это словечко! Оно предостерегало, настораживало, заставляло хорошенько подумать, перед тем как принять решение. Однако… Столько дел, столько забот! Что скажут люди? Картошку не убрал, зябь не допахал, стойловый период на носу, а он улизнул за границу от всех забот. Во Лисицын! Во, даёт! И это называется современный молодой директор!

«Современный и молодой» — о нем частенько так говаривали за глаза, — Лисицын это знал. Знал и то, что в устах людей такая характеристика иной раз звучала двусмысленно. Дескать, молодо-зелено, опыта еще маловато. Районное начальство многое ему прощает, когда у него что-нибудь не ладится, и, отечески похлопывая по плечу, ограничивается внушением вместо хорошей припарки.

А все же хотелось бы съездить отдохнуть, рассеяться, на белый свет посмотреть, послушать плеск океанской волны.

В конце дня, зайдя к секретарю парткома Новинцеву, Лисицын рассказал ему о предполагаемой поездке.

Иван Васильевич был в решениях нескор, любил все прежде хорошенько взвесить.

— С чего тебя потянуло за границу? — удивился он. — Махнул бы в Крым --">