Инга Эс - Когда-то, сегодня, всегда… Сборник рассказов

была воплощением женственности.От пяток до макушки, вдоль и поперек, от рождения и навсегда. Это понимал любой, встречающий ее на своем жизненном пути. Обаяние ее было необъятным и соперничало разве что очарованием. Сама же Милочка предпочитала скромно называть это шармом. Этот самый шарм помогал ей даже мусор выносить так, что сосед сверху регулярно норовил свалиться в лестничный пролет.Матушка-природа так щедро одарила Милочку, что в итоге сама испугалась бескрайней своей щедрости и взяла паузу. И пауза эта норовила разразиться в жизни Милочки неслыханной доселе трагедией, поскольку пришлась только на одну из жизненных областей. Личную.

Ну не везло Милочке в любви, хоть ты тресни. Не то, чтобы у нее не было мужчин. Очень даже были, и в приличном для порядочной женщины количестве.Однако ни один из них не задерживался в ее уютной и комфортабельной квартирке. Ни один не оценил по настоящему Милочкину заботу, в которой она купала каждого избранника. Не оценил ее кофе-глясе, воздушные эклеры, чай, но не с банальным вареньем, а с нежными и прозрачными конфитюрами. Она учила их носить запонки, дарить цветы, остроумно шутить и завязывать галстук так, чтобы узел на нем не был похож на сморщенную попку младенца.Она творила их, как художница, вкладывая душу, безвозмездно тратя себя, а в ответ получала лишь неизменные «прощай» в финале.

А началась эта полоса неудач с Сашки Коломийцева, с которым Мила дружила с пятого класса и собиралась умереть в один день, и который после окончания школы заявил ей дрожа и потея,что, « рожденный ползать (это он) летать не может,она слишком прекрасна и совершенна, чтобы тратить жизнь на такое ничтожество ( это снова он), что даже за тысячу лет он не сможет дотянуться до нее, потому что до звезды ( это она) дотянуться невозможно»

В общем сказал он это и ушел, а через год женился на толстушке Воробьевой из параллельного класса и к настоящему времени уже успел родить с ней двоих детей.

Так, с легкой руки Милочкиной первой любви все последующие, встречаемые ею мужчины, словно обратились в одну веру и заговорили языком Коломийцева, почти слово в слово повторяя те его роковые слова. Сказав их, они , словно осенние листья уносились ветром в неведомы дали и объятия других женщин. Постоянной оставалась лишь небритая физиономия в лестничном пролете. Со всем этим срочно нужно было что-то делать!

Беда заключалась даже не в Милочкином возрасте: в конце концов в наше время двадцать восемь лет не катастрофа.Многие женщины в этом возрасте еще вздрагивают при слове «брак». Дело было в цветущей Милочкиной женственности- такой необузданной, что без присмотра она становилась опасной для человечества. Роскошные Милочкины локоны жаждали топить в себе сильные мужские пальцы, губы- встречать страстные поцелуи, тело-чувствовать рядом надежное мужское плечо и все, что к этому прилагалось.

Свершить спасение мятущейся женской души задумали две лучшие Милочкины подруги – абсолютно заурядные и столь же абсолютно замужние.Их план, как истинно женское произведение, был верхом совершенства. Центром плана стал давний приятель мужа одной из подруг, заезжий антиквар из Петербурга. Этот объект хотя и был хорош по всем показателям, не имел таки в конце списка всех своих достоинств восклицательного знака. Для его постановки в серую антикварную жизнь должна была войти она – Милочка.

Вечер для свидания выбран был идеально:мягкий, лунный, пронизанный хлопьями снега. Он, как нельзя лучше, подходил к Милочкиному платью для особых случаев. Платье было нежного жемчужного оттенка и словно обрамляло красоту своей владелицы.

Антиквар, которого по печальному недоразумению звали Эдуардом, совершенно ошалел перед таким немыслимым очарованием, да так, что с трудом попал ногами в бордовые гостевые тапочки. Из этого его промаха Милочка заключила, что здесь придется потрудиться, и уже мысленно составила план превращения неотесанного объекта в лучшего мужа, которого знала земля.

Антиквар, хоть и неотесанный, сразу распознал в Милочкиных глазах опасный блеск. Мужчины, знаете ли , такое чуют за версту. Милочка же в творческом порыве ничего не замечала, и за четыре часа неспешной беседы, как ей показалось, достигла немалых успехов. Ее мечтательность расправила было крылья, как вдруг его «До свидания! Я-я-я п-позвоню вам..», вернуло ее на грешную землю. Опять этот тон!? Проклятый Коломийцев! Он снова вселился во всех мужчин --">