Библиотека knigago >> Проза >> Классическая проза >> Батифон


СЛУЧАЙНЫЙ КОММЕНТАРИЙ

# 881, книга: Продается Япония
автор: Кобо Абэ

Научная фантастика "Продается Япония" - потрясающая сатирическая научная фантастика японского писателя Кобо Абэ, которая исследует темы национальной идентичности, потребительства и капитализма. Роман разворачивается в антиутопической версии Японии будущего, где страна выставлена на продажу заинтересованным покупателям. Мы следим за группой японских граждан, которые пытаются сохранить свою культуру и традиции перед лицом надвигающейся угрозы глобализации. Абэ исследует глубокий...

Игорь Николаевич Миг - Батифон

Батифон
Книга - Батифон.  Игорь Николаевич Миг  - прочитать полностью в библиотеке КнигаГо
Название:
Батифон
Игорь Николаевич Миг

Жанр:

Классическая проза, Контркультура

Изадано в серии:

неизвестно

Издательство:

SelfPub

Год издания:

ISBN:

неизвестно

Отзывы:

Комментировать

Рейтинг:

Поделись книгой с друзьями!

Помощь сайту: донат на оплату сервера

Краткое содержание книги "Батифон"

Эволюция восприятия, неумолимо трансформирующаяся в ничто. Медитативное приключение из детства в растворение, через линейные воспоминания трёх персонажей, которые, вполне вероятно, могли быть одним из нас. Драконы, морские путешествия, парки развлечений, космос и чёрный пёс Петербург как этапы иллюзий. Содержит нецензурную брань.
К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: Самиздат,Санкт-Петербург,сказки для взрослых

Читаем онлайн "Батифон". [Страница - 9]

стрелке Васильевского острова, находя в этом виновной весьма непонятную весну, а старый дворник, тряся сжатым в кулаке картузом, кричит на них по-матушке из-за перепачканной гипсом брусчатки, которую теперь надо «щётками отдраивать»; жмурясь на докучливое неласковое солнце одним глазом, Витька Цой наблюдает на слетающуюся на Невский стаю сапог, Леблон дергает его за рукав куртки, торопя заскочить в прожорливую глотку станции метро, потому что огромная чугунная туча угрожает излить гнев дождём – потоком на вечно суетящееся человечество и Димка(7) уже распугал всех кошек с крыш громом, а флейты водосточных труб, как смиренные девы, готовы принять; Анна Ахматова в больших пекарских рукавицах с трудом достаёт из пылающего жерла промышленной печи форму для выпекания, Менделеев, которого приходящие за жмыховыми 125ю граммами люди, продрогшие на улицах, ставшими зимним кладбищем, по-свойски называют Иванычем, широкой лопатой-ножом кроит ещё не остывший кирпич стоя у разделочного стола с весами и маленькими гирьками; «Александр Яковлевич, голубчик, – убеждающе-возбужденный голос городского щеголя Пушкина раздаётся из открытой двери модного ателье,– мы же обсуждали с Вами эту деталь. И сошлись на том, что фрак будет синего бархата, а не брусничный с искрой, как у какого-то гоголевского помещика!», потомственный мастер портной Розенбаум быстро кивает начавшей лысеть головой и настойчиво внушает клиенту, убедительно бурча в усы, что этот яркий цвет – последний писк в высших слоях Лондона, старательно скрывает при этом тот факт, что его обманул поставщик тканей, являющийся по совместительству шурином, будь он неладен; генерал-адмирал Апраксин упорно, как и подобает человеку военному, торгуется с щуплым узбеком в засаленной тюбетейке за торпеду ароматной дыни, преуменьшая словесно её размеры и сомневаясь в медовой сладости, но по доброте душевной не жадничает и, шутливо грозя пальцем всё же соглашается на цену; прощальным костром догорающей эпохи взметаются над Смольным алые знамёна и невысокий коротышка в кепке горячо и твёрдо чеканит картавые слова о свободе, нищете, хлебе и братстве, стоя на скамье, на которой сидит Гумилёв и удивленно смотрит на трагедию, разыгравшуюся на Марсовом поле шахмат, недоумевая как такое могло получиться; академик Павлов выгуливает пекинесов с вечно недовольными кукольными мордочками, переходя Банковский мост под равнодушными взглядами золотокрылых грифонов, останавливается и, воровато осмотревшись, пишет на одной из колонн ограды Экономического Университета заранее приготовленным мелом «О где же ты, Европа?»; дядя Миша6 режет на саксе кропотливо сотканное атмосферное полотно, над которым потрудились виртуозная гитара Сашки Ляпина и Курылёв с псалтерием7, барабанщики вбивают сваи, и новый, уж точно правильный мир, куда интереснее чем тот, с которым мы так боимся расстаться, чернеет чужими словами о любви и свободе, Екатерина оборачивается у дубовых дверей Мариинки на зелёный свист весны, салютующей о полном распаде мира; предчувствуя беду, в церкви Шостакович зажигает свечи и глядя на прыгающие огоньки в отражении стёкол его очков светлейший князь Меньшиков ощущает спящее на груди одиночество, отчего внутри ноет и скребется тоска, и я, слыша клавиши- чайки, прохаживаюсь по помещению ночного Пулковского аэропорта в ожидании своего рейса на Мурманск, и никак не решаюсь подойти к голове продавщицы, раскачивающейся китайским болванчиком в окошке сигаретного ларька, чтобы спросить, где же всё таки похоронен Последний Герой Звезды По Имени Солнце; высокий крепкий парень тянет за руку девушку с взъерошенными волосами в короткой темной юбке, говоря: «Идём, заяц, наша приехала», моргающее им из темноты стекла зелёным глазом такси пыхтит горячими облаками на фоне февральского грязного неба, лениво посыпающего землю необычайно белыми снежинками, девушка оглядывается на ходу, ловлю большие карие улыбающиеся глаза и…

«…мы секунду любили»8…; великий чёрный пёс, этот город хранит в теплоте своей шерсти истории, события, людей, структуры и параболы, переборы струн, дыхание улиц, таблицами расчертившими землю, являющуюся для миллионов святой и как русский сфинкс, положив морду на лапы…


ВНИМАНИЕ ПРИСУТСТВУЮЩИХ!-стальной безжизненный голос резко, как танто9 полоснул, вспарывая сотканное памятью лоскутное одеяло,-НАПОМИНАЮ, ЧТО ВЫ

--">

Оставить комментарий:


Ваш e-mail является приватным и не будет опубликован в комментарии.