Анри де Ренье - Эскапада

глаза под красивыми черными бровями оживляли его нежный и безупречно свежий румянец. Маленький тонкий нос, смелый подбородок, полные губы, дополняли впечатление. Темноглазая, чернобровая, блондинка по цвету кожи, мадемуазель де Фреваль была светлой блондинкой также и по цвету волос. Без пудры они окружили бы ее лицо широким золотым ореолом, пышность которого составила бы резкий контраст со скромностью ее костюма; однако, несмотря на кажущуюся бедность платья, она всем своим видом производила впечатление девушки знатной. Об этом свидетельствовали также карета, в которой она ехала, и сопровождавшие ее люди, ибо м-ль Гогота Бишлон, равно как и г-н Николай Аркнэн находились очевидно в ее распоряжении и были обязаны присматривать за ней. Впрочем, м-ль Анна-Клавдия де Фреваль была создана для того, чтобы быть окруженной повиновением. Это чувствовалось по звуку ее голоса и по фамильярному тону, которым она обратилась к г-ну Аркнэну, смягчая его очаровательной улыбкой:

– Что же, Аркнэн, мы собираемся заночевать здесь? Сколько еще лье осталось нам до Вернонса.

Г-н Аркнэн почтительно поднес руку к шапке:

– Вернонс, сударыня, находится по ту сторону долины. Мы увидим его с высоты лежащего перед нами пригорка, который здесь обыкновенно называют Рэдон. Если я говорю, что мы увидим его, то это только оборот речи, так как скоро наступит ночь, а подъем на Рэдон не из легких. Не говоря уже о том, что начиная отсюда и до глубины долины дорога очень неважная. Но это пустяки! У нас есть отличные фонари, да и луна скоро взойдет. А когда мы приедем в Вернонс, то самая трудная часть дороги будет сделана, и нам останется только выехать пораньше утром, чтобы еще засветло приехать в замок, где г-н барон сгорает от нетерпения видеть нас.

Произнеся эти слова, г-н Аркнэн поплотнее уселся в седло и подал знак кучеру и форейтору. Лошади достаточно передохнули. М-ль Гогота Бишлон с сухим шумом захлопнула окно кареты. Бичи защелкали, колеса завертелись, и карета начала спускаться, скрипя рессорами и осями.

Г-н Аркнэн был прав: дорога, действительно, была неважная и даже скверная, так что, когда спустились в лощину, стало совсем темно. Правда, мрак не был очень густым. Слабое сияние на горизонте возвещало о близком восходе луны. Дорога была видна довольно отчетливо, но окрестности все больше и больше тонули во мраке. Дальше дорогу обступили деревья, и она потянулась под их ветвями. Так доехали до места, где она суживалась, огибая овраг. В этот момент на небе появилась почти полная луна, которую до тех пор скрывали облака. Вся дорога осветилась. Но тут вдруг лошади резко рванули в сторону и сразу остановились, так что карета чуть было не опрокинулась, раздались крики и ружейные выстрелы, на которые г-н Аркнэн стал было отвечать выстрелами из своих пистолетов, но чья-то сильная рука уже схватила его за сапог и заставила выпустить стремена. Все же, падая с лошади, он успел разглядеть полтора десятка людей, одни из которых возились около него, другие хватали под уздцы лошадей упряжки, третьи окружали карету. Все эти люди, вооруженные мушкетами, были в черных масках. Лишь у одного из них, который производил впечатление главаря шайки, лицо было открыто. Высокий ростом и статный, он был одет с некоторой изысканностью.

Это он приблизился к карете, неподвижно стоявшей поперек дороги. При шуме выстрелов кучер соскользнул с козел, а форейтор спрятался под брюхо лошади. Единственное сопротивление было оказано г-ном Аркнэном, разрядившим свои пистолеты, пули которых, впрочем, никому не причинили вреда. Поэтому стычка быстро закончилась, тем более что большое облако вдруг снова закрыло лунный диск. Разглядеть что-нибудь можно было лишь после того, как разбойники зажгли факелы, которые были у них, и при свете которых главарь постучал пальцем в окно кареты, в котором можно было различить перепуганное лицо м-ль Гоготы Бишлон. При виде его главарь звучно выругался и расхохотался:

– Черт побери, сударыня, как ни велико почтение, питаемое мною к полу, к которому вы принадлежите, вы вовсе не являетесь тем, на кого я рассчитывал, устраивая здесь засаду; и если бы бедные люди, которыми я командую, не были кротки, как барашки, то можно было бы опасаться, что из досады они наделают вам неприятностей, но я ручаюсь за них, и вы не пострадаете от их разочарования. О величине его вы можете судить, если я сообщу вам, что, вместо двух почтенных дам, мы рассчитывали найти в --">