Николай Васильевич Гоголь - Старосветские помещики

бы­ла мерт­вая, да­же куз­не­чик в это вре­мя пе­рес­та­вал кри­чать; ни ду­ши в са­ду; но, приз­на­юсь, ес­ли бы ночь са­мая бе­ше­ная и бур­ная, со всем адом сти­хий, нас­тиг­ла ме­ня од­но­го сре­ди неп­ро­хо­ди­мо­го ле­са, я бы не так ис­пу­гал­ся ее, как этой ужас­ной ти­ши­ны сре­ди бе­зоб­лач­но­го дня. Я обык­но­вен­но тог­да бе­жал с ве­ли­чай­шим стра­хом и за­ни­мав­шим­ся ды­ха­ни­ем из са­да, и тог­да только ус­по­ко­ивал­ся, ког­да по­па­дал­ся мне навст­ре­чу ка­кой-ни­будь че­ло­век, вид ко­то­ро­го из­го­нял эту страш­ную сер­деч­ную пус­ты­ню.

Он весь по­ко­рил­ся сво­ему ду­шев­но­му убеж­де­нию, что Пульхе­рия Ива­нов­на зо­вет его; он по­ко­рил­ся с во­лею пос­луш­но­го ре­бен­ка, сох­нул, каш­лял, та­ял как свеч­ка и на­ко­нец угас так, как она, ког­да уже ни­че­го не ос­та­лось, что бы мог­ло под­дер­жать бед­ное ее пла­мя. "По­ло­жи­те ме­ня воз­ле Пульхе­рии Ива­нов­ны", - вот все, что про­из­нес он пе­ред сво­ею кон­чи­ною.

Желание его ис­пол­ни­ли и по­хо­ро­ни­ли воз­ле церк­ви, близ мо­ги­лы Пульхе­рии Ива­нов­ны. Гос­тей бы­ло меньше на по­хо­ро­нах, но прос­то­го на­ро­да и ни­щих бы­ло та­кое же мно­жест­во. До­мик барс­кий уже сде­лал­ся вов­се пуст. Пре­д­п­ри­им­чи­вый при­каз­чик вмес­те с вой­том пе­ре­та­щи­ли в свои из­бы все ос­тав­ши­еся ста­рин­ные ве­щи и рух­лядь, ко­то­рую не мог­ла ута­щить ключ­ни­ца. Ско­ро при­ехал, не­из­вест­но от­ку­да, ка­кой-то дальний родст­вен­ник, нас­лед­ник име­ния, слу­жив­ший преж­де по­ру­чи­ком, не пом­ню в ка­ком пол­ку, страш­ный ре­фор­ма­тор. Он уви­дел тот­час ве­ли­чай­шее рас­строй­ст­во и упу­ще­ние в хо­зяй­ст­вен­ных де­лах; все это ре­шил­ся он неп­ре­мен­но ис­ко­ре­нить, исп­ра­вить и вве­с­ти во всем по­ря­док. На­ку­пил шесть прек­рас­ных анг­лий­ских сер­пов, при­ко­ло­тил к каж­дой из­бе осо­бен­ный но­мер и, на­ко­нец, так хо­ро­шо рас­по­ря­дил­ся, что име­ние че­рез шесть ме­ся­цев взя­то бы­ло в опе­ку. Муд­рая опе­ка (из од­но­го быв­ше­го за­се­да­те­ля и ка­ко­го-то штабс-ка­пи­та­на в по­ли­ня­лом мун­ди­ре) пе­ре­ве­ла в неп­ро­дол­жи­тельное вре­мя всех кур и все яй­ца. Из­бы, поч­ти сов­сем ле­жав­шие на зем­ле, раз­ва­ли­лись вов­се; му­жи­ки распьянство­ва­лись и ста­ли большею час­тию чис­литься в бе­гах. Сам же нас­то­ящий вла­де­тель, ко­то­рый, впро­чем, жил до­вольно мир­но с сво­ею опе­кою и пил вмес­те с нею пунш, при­ез­жал очень ред­ко в свою де­рев­ню и про­жи­вал не­дол­го. Он до сих пор ез­дит по всем яр­мар­кам в Ма­ло­рос­сии; тща­тельно ос­ве­дом­ля­ет­ся о це­нах на раз­ные большие про­из­ве­де­ния, про­да­ющи­еся оп­том, как-то: му­ку, пеньку, мед и про­чее, но по­ку­па­ет только не­большие без­де­луш­ки, как-то: кре­меш­ки, гвоздь про­чи­щать труб­ку и во­об­ще все то, что не пре­вы­ша­ет всем оп­том сво­им це­ны од­но­го руб­ля.

Впервые на­пе­ча­та­но в сбор­ни­ке "Мир­го­род", 1835.

Примечания:

камлот - шерс­тя­ная ткань.

компанейцы - сол­да­ты и офи­це­ры ка­ва­ле­рий­ских пол­ков, фор­ми­ро­вав­ших­ся из доб­ро­вольцев.

лембик - ре­зер­ву­ар для пе­ре­гон­ки и про­чист­ки вод­ки.

войт - сельский ста­рос­та.

ночевки - ма­ленькое ко­ры­то.

узвар - ком­пот.

нечуй - тра­ва.

урда - вы­жим­ки из ма­ко­вых зе­рен.

декохт - ле­чеб­ный от­вар.

--">