Владимир Евгеньевич Жаботинский - СAUSERIES Правда об острове Тристан да Рунья

анганари. И именно потому, что это была только одна страница, это была одна изъ лучшихъ. Кромъ того, Ахо и его помощники обошли весь островъ, разыскивая среди арабовъ, индъйцевъ, китайцевъ, русскихъ — кто помнитъ сказки или басни, слышанныя въ дътствъ отъ бабушекъ. Ахо мечталъ потомъ проделать то же самое въ области музыки. Послъ его смерти, работа продолжается подъ руководствомъ Иосифа Вербы: онъ особенно интересуется именно музыкой; онъ, кстати, хороший скрипачъ, хотя «скрипка» его мало похожа на скрипку.

Я бы не хотълъ заслужить упрекъ въ преувеличении; но то, что скажу, кажется мнъ безспорнымъ. Всякая народность, конечно, начинаетъ свое духовное пробуждение съ переводовъ. Но при этомъ она всегда проглатываетъ гораздо больше макулатуры, чъмъ настоящей литературы; массовый вкусъ воспитывается скорее на отбросахъ иностраннаго производства, чъмъ на его цънностяхъ. Здъсь, на островъ, передъ нами впервые примъръ отбора абсолютнаго, — чистое полновесное зерно безъ примеси плевеловъ. Когда нибудь зародится и собственное мъстное творчество (пока еще такихъ попытокъ не было) — и я считалъ бы совершенно законнымъ ожидать далеко незаурядныхъ результатовъ отъ духовныхъ усилий поколъния, въ жилахъ котораго будетъ течь, въ концъ концовъ, не одна капля самыхъ кръпкихъ, самыхъ первобытныхъ кровей мира, — и умъ котораго сформируется подъ влияниемъ такого отбора изъ мировой сокровищницы.

Я упомянулъ Библию пастора Ахо. Говорить о религиозномъ мировоззрънии поселенцевъ еще рано: пока въ этой области ничего характернаго нътъ. Любопытно, что въ первую эпоху колонии религюзный нмпульсъ былъ какъ бы совершенно парализованъ. Робинзоны нашеей юношеской литературы всегда простирали руки къ небесамъ — но у нихъ всегда была надежда на спасение; здъсь такой надежды быть не могло, и отсюда вся разница. Мне разсказывали, что даже мусульмане и индусы въ те годы махнули рукой на свои обряды. Некоторое пробуждение сказалось въ эпоху реформъ, главнымъ обра-зомъ среди тъхъ поселенцевъ, которые начинали старъть; но и оно выразилось не въ попыткахъ создать новую общую секту, а просто въ томъ, что старики той же въры иногда собирались помолиться. Молодые уроженцы острова никакого интереса въ этомъ направлении пока не выказываютъ. Я, однако, слышалъ мнъние, что религиозный инстинктъ у нихъ еще нъкогда проснется, но, проснувшись, не удовлетворится ни однимъ изъ готовыхъ катехизисовъ…

Въ заключение я хочу привести послъдния страницы изъ рукописи Иосифа Вербы — страницы, который онъ специально для меня написалъ по английски въ оригиналъ:

"Я върю въ нашъ островъ: какъ Шарль Ландру и пасторъ Ахо, я върю, что въ перспективъ развития онъ лучше остального мира.

Тому три причины:

Первая связана съ происхождетемъ его обитателей. Придетъ еще день, когда ихъ потомки будутъ имъ гордиться. Миръ годами отбиралъ носителей самой неподатливой, самой первозданной своей живучести, и ссылалъ ихъ на эту скалу; и наслъдие мудрости и гения всехъ племенъ земныхъ собрано здъсь въ кровяныхъ шарикахъ малой горсти людей — соборныхъ Адама и Евы, чей каждый потомокъ будетъ отпрыскомъ всъхъ расъ, создавшихъ Канта и Сакьямуни, Наполеона и Исайю, Фидия и Линкольна, и Гайавату.

Второе наше преимущество — отсутствие металла. Корень всего зла на свъте — металлъ. Я не только о желъзныхъ мечахъ говорю, и не только о золотыхъ червонцахъ: я говорю и о мирной производительной машинъ. Опасно для человъка такъ всецъло, такъ самодержавно властвовать надъ природой. Это противуестественно, и это отметится. Онъ рожденъ быть сыномъ, не господиномъ природы. Сынъ можетъ питаться отъ тъла матери, можетъ просить ея защиты и заботы: но если онъ дълаетъ изъ матери рабу, онъ кончитъ вырождениемъ духа и тъла. Это не риторика, это правда; это — то, что давно чувствовалъ каждый мыслитель, тамъ за морями — въ Аддио. Потому, что нътъ у насъ металла, мы одни на всемъ свътъ въчно останемся бедными тружениками, чье золото — потъ, чьи сны никогда не осквернятся грезой о богатствъ. Я, и все со мною рожденные въ миръ желъза, мы скоро умремъ; и поколъния, зачатыя на этомъ островъ, никогда не узнаютъ болъзненной похоти ощупывать все новыя вещи, отравившей тотъ миръ. Вотъ почему жизнь ихъ будетъ жизнью стойкаго равновесия; имъ не понадобится власть, какъ не нужна она деревьямъ въ лъсу. Этой большой правде научилъ насъ Ландру. Шарль Ландру стоитъ теперь передъ своимъ Создателемъ, --">