Владимир Алексеевич Солоухин - Последняя ступень (Исповедь вашего современника)
Название: | Последняя ступень (Исповедь вашего современника) | |
Автор: | Владимир Алексеевич Солоухин | |
Жанр: | Классическая проза | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | АО "Деловой центр" | |
Год издания: | 1995 | |
ISBN: | 5-88406-055-6 | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Последняя ступень (Исповедь вашего современника)"
«Последняя ступень» — исповедальный роман о мучительном пути прозрения русского писателя-самородка, о судьбе России, о вечных русских вопросах «Что делать?» и «Кто виноват?».
Владимир Солоухин. Последняя ступень. Издательство АО «Деловой центр». 1995.
К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: большевизм
Читаем онлайн "Последняя ступень (Исповедь вашего современника)". [Страница - 3]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (180) »
Через неделю — другую в том же Доме литераторов, когда я сидел совсем в другой компании, молодой поэт подошел ко мне сзади и задышал над ухом:
— Кирюша здесь. Может, подойдешь к нам на пять минут, к нашему столу?
— Какой Кирюша?
— Кирилл Буренин, фотограф. Разве не помнишь, я тебе говорил…
— А… сейчас подойду.
Они сидели втроем, поэт и молодые мужчина с женщиной. Мужчина, русый (но нельзя сказать, что блондин) и голубоглазый, был одет в светлый клетчатый, несколько бросающийся в глаза костюм, а вместо галстука — шарфик на французский манер. Когда я подсел к ним и мы друг другу представились, он остановил на мне свой синий и пронзительный взгляд, словно затеял сеанс гипноза. Либо что-то хотел прочитать в моей душе, либо что-то привнести в мою душу. Я объяснил этот взгляд тем, что он как-никак художник и, следовательно, изучает меня как объект будущего портрета. Женщина, сидящая с ним, Лиза, Елизавета Сергеевна, была тоже синеглазая, но, однако, темноволосая. Русь белая и Русь темная — вспомнилось мне разделение Бунина. Русь белая — Ольга Ларина, Шаляпин, Есенин. Русь черная — Татьяна Ларина, Наташа Ростова, тот же Бунин. Бунин, будто бы, не любил белой, соломенной Руси, широколицей и добродушной, а любил Русь темную, сухощавую, нестеровскую, раскольничью, самосожженческую, огнеглазую. Пушкинский Руслан и боярыня Морозова…
Помнится, в первые минуты Лиза и напомнила мне больше всего эту нашу средневековую воительницу. Не знаю, насколько был бы похож сам Кирилл на Руслана, если представить его с русой бородой… Нет, не был бы похож. Странный какой-то тип лица. Словно есть в нем что-то и не совсем русское. Немецкое, что ли? Он ведь, как успел рассказать мне поэт, — ленинградец, петербуржец, с какими-то древними дворянскими предками (как и Лиза тоже), чуть ли не потомок Брюллова (по боковым, конечно, троюродным линиям), а она, Лиза, чуть ли не племянница Рахманинова, впрочем, тоже четвероюродная. Это все поэт нашептал мне в первый раз, да я не придал значения и все забыл. Теперь же, когда я получил возможность вглядеться в их лица, вспомнились поэтовы слова. И действительно, что-то породистое, утонченное забрезжило сквозь обыкновенные как будто черты, либо такова уж сила внушения.
— Очень рад, много слышал. Читал. Нет слов. Единственный русский писатель… — зачастил мой новый знакомый.
— Ну… Так уж… Это ни к чему, право…
— Единственный русский писатель. Лиза, скажи!
Лиза подхватила без всякой подготовки и всякого перехода:
— Да, мы считаем, что это так. В то время, когда все пишут о газопроводчиках и комбайнерах, вы единственный поднимаете голос в защиту русских церквей, русской природы, старинных парков, вообще всего русского. Березки еще не Россия. Березки растут и в Польше, и в Финляндии, и в Германии. Русский дух — вот что важно. А он есть в ваших книгах. То место во «Владимирских проселках», где простая крестьянка, русская женщина, рассказывает о варварском разрушении сельской колокольни, когда она говорит, что теперь небо над селом стало ниже, мы не променяем на сто романов о газопроводчиках.
Кирилл смотрел на свою жену одобрительно, а мне пояснил:
— Мой министр пропаганды. Мой Геббельс. Я подивился шутке, которая, впрочем, прозвучала в устах Кирилла как-то легко и естественно.
— Так что вот, Владимир Алексеевич, просим прийти к нам в мастерскую, будем делать портрет. Может быть, выедем на природу. Может быть, поедем во Владимир к Покрову-на-Нерли, сфотографируем вас на фоне этой церкви. У вас есть машина?
— Машина есть.
— Обменяемся телефонами…
Теперь надо сказать несколько слов, что же я представлял собой — по своим взглядам, по своему общественному поведению — к моменту этой встречи, перевернувшей, в конечном счете, все мои взгляды и все мое поведение.
В романе, который я в свое время затеял («Смех за левым плечом»), я постепенно и последовательно подошел бы к этому месту биографии своего лирического героя, и все было бы понятно само собой. Но обстоятельства торопят меня. По всей вероятности, мне удастся закончить только первую часть романа, доведя своего героя до семилетнего возраста. Значит, перекидываясь сразу в конец (Бог с ним, с остальным романом, но эти события я описать должен), мне придется несколькими фразами восполнить отсутствие --">- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (180) »
Книги схожие с «Последняя ступень (Исповедь вашего современника)» по жанру, серии, автору или названию:
Вирджиния Вулф - Вместе и порознь Жанр: Классическая проза Год издания: 1989 |
Артур Игнатиус Конан Дойль - Алая звезда Жанр: Классическая проза Год издания: 1998 |
Артур Игнатиус Конан Дойль - Великан Максимин Жанр: Классическая проза Год издания: 1998 |
Шолом-Алейхем - Стемпеню Жанр: Классическая проза Год издания: 1988 |
Другие книги автора «Владимир Солоухин»:
Владимир Алексеевич Солоухин - Читая Ленина Жанр: Публицистика Год издания: 1989 |
Владимир Алексеевич Солоухин - Стихотворения Жанр: Поэзия Серия: Стихотворения |
Владимир Алексеевич Солоухин - Мать-мачеха Жанр: Современная проза Год издания: 1966 |
Владимир Алексеевич Солоухин - При свете дня Жанр: Русская классическая проза Год издания: 1992 |