Юрий Сергеевич Рытхэу - Айвангу

приподнял на руках налитое болью тело. Пусть лицо царапает прибитый до каменной твердости наст и руки немеют – надо ползти вперед! Ползти, пока в груди держится тепло и стучит сердце! Как можно умирать таким молодым!

Он совсем еще не жил. Новая жизнь начинается на берегах Чукотского моря. В Тэпкэне поставили деревянные дома для райисполкома и нового магазина. Айвангу научился читать и писать, и его приняли в комсомол. Белов говорит, что комсомольцы все равно что упряжные вожаки – они идут впереди… Где-то есть большие города, которые еще не видел Айвангу, где-то большие железные нарты ходят по железным полосам, проложенным по земле. И еще говорил Белов, что Айвангу может стать кем захочет: инженером, учителем, летчиком, капитаном парохода, плотником… Правда, для этого придется много учиться, а Айвангу уже восемнадцать лет. Он взрослый и поэтому учился в ликбезе. Не садиться же, в самом деле, за одну парту с малышами!

Айвангу решил передохнуть и перевернулся на спину, чтобы грудь свободно дышала. Звезды кинулись ему в глаза, укололи множеством холодных игл. Велико небо над головой человека, и все же море кажется еще больше неба. Великому океану ничего не стоит одарить человека радостью удачи либо отнять у него все – и байдару, и добычу, и даже саму жизнь… И большие железные пароходы иногда оказываются бессильными в схватке с Ледовитым океаном. В прошлом году против мыса Ванкарем затонул «Челюскин». Огромный пароход. Людей на нем было больше, чем жителей Тэпкэна. Айвангу встречал самолеты и пытливо всматривался в лица спасенных. Сходя на землю, люди смущенно улыбались, будто извинялись за хлопоты и беспокойство.

Капитан Воронин тогда на митинге сказал: «Мы все равно пройдем в одну навигацию Северным морским путем!.. Строятся новые мощные ледоколы, растут молодые капитаны!» Говоря это, он почему-то посмотрел в глаза Айвангу и пошевелил серыми моржовыми усами.

И родилась у Айвангу мечта, маленькая, как искорка. У отца где-то хранится шхуна, вырезанная из моржового бивня. Сэйвытэгин рассказывал, почему она осталась в яранге и не совершила путешествия на тот берег, куда обычно направлялись в те годы изделия из кости. Капитан американской шхуны Свердруп заказал модель своего корабля лучшему косторезу в Тэпкэне – Сэйвытэгину. Полтора года мастерил шхуну охотник. Под вой зимней пурги, в мокрые осенние вечера, в длинные светлые весенние ночи рождался белоснежный корабль с тугими парусами, полными ветра. На капитанском мостике стоял чукча, положив руки на полированный штурвал. Свердруп был доволен. Он сказал, что никогда ничего подобного не видел и что Сэйвытэгин великий художник. Кто-то из окружения капитана Свердрупа заметил, что за штурвалом изображена фигурка чукчи. Капитан громко расхохотался и велел перевести Сэйвытэгину, что он не только отличный художник, но и большой шутник. Он, капитан, дает два дня на то, чтобы Сэйвытэгин исправил фигурку и поставил вместо чукчи белого человека.

Через два дня капитан Свердруп явился за шхуной. На мостике по-прежнему стоял чукча, крепко сжимая руками штурвал.

– Сэй! – так сокращенно звал капитан Свердруп Сэйвытэгина. – Ты упорен, как старый морж! Если тебе жаль своего костяного сородича, пусть он встанет на носу корабля, рядом с гарпунной пушкой. Но на капитанском мостике – нет! Скорее растают все льды в Ледовитом океане, все моржи обратятся в акул, нежели капитаном станет туземец!

Айвангу вспомнил, как в далеком детстве отец брал его с собой на проходящие корабли, ставил на палубу и что-то говорил… Айвангу теперь не помнит что. Может быть, он говорил о том, что сын должен стать капитаном?..

Конечно, не все становятся капитанами… Хорошо бы стать таким, как Белов. Он все знает и учит, как людям жить. Он большевик. В Тэпкэне нынче много большевиков. Даже заведующий торговой базой Громук. Когда он смотрит на Раулену, Айвангу хочется подойти к нему и ударить кулаком по его жадным глазам.

Айвангу поначалу удивился, узнав, что Громук тоже большевик. Но когда в большевики вступил и Кавье и откровенно признался домочадцам, что он это делает для того, чтобы сохранить за собой вельбот, Айвангу смекнул, в чем дело: есть люди, которые, надев красивую одежду, думают, что и лицо у них стало другим.

Отдавать вельбот тяжело. Вот что стало с Гэмалькотом. У него было три вельбота, и он собирался покупать настоящую шхуну, такую, как у капитана Амундсена. Гэмалькот --">