Иван Захарович Акимов - Перешагнувшие через юность

действиями комсомольцев бригады. Молоды они были, но до чего бесстрашны! Какой высокой ценой платили за освобождение родной земли! Жизнями своими…

Личный состав 172-го гвардейского стрелкового полка переправлялся на левый берег Вислы. Под Демблином несколько амфибий с людьми неожиданно сели на мель. Противник открыл по реке ураганный огонь. Что тут делать? Оставаться на машинах, которые стали неподвижными мишенями, значило подвергаться опасности. И прыгать в бурлящую воду опасно — утонешь.

К счастью, подоспели саперы. Их маленькие юркие лодки подскакивали к амфибиям, забирали оттуда людей и переправляли на землю. Гитлеровцы усилили стрельбу. Одна лодка перевернулась, вторая, третья… Появились раненые.

В такой кутерьме трудно было что-нибудь разобрать. Однако комсомольцы продолжали действовать четко, слаженно. И тут загудели бомбардировщики. Раздался предупреждающий крик:

— Воздух!

Захлопали наши зенитки. Не обращая на них внимания, «юнкерсы» разворачивались над рекой, готовились бомбить беспомощных людей.

Денин высаживал на берег группу за группой. Виртуозно управлял лодкой. Направляясь в очередной рейс, поднял голову и увидел летящие на него бомбы. «Одна наверняка моя», — подумал он. Сразу прыгнул в воду как можно глубже. Ударил взрыв. Будто оглушенная динамитом рыба, всплыл он на поверхность. Чуть пришел в себя и обнаружил, что лодки на прежнем месте нет. Вместо нее — одни щепки.

До берега оставались считанные метры, да сил не было. Кое-как добрался до твердой почвы, повалился на бок. Но едва отдышался, тут же встал, прыгнул в другую лодку и погнал ее к амфибиям. Сделал еще четыре рейса, пока снова не налетели вражеские самолеты. Опять рухнули вниз бомбы.

На самой середине реки кто-то крикнул Денину:

— Борт пробит!

И в самом деле лодку заливало. Денин быстро стянул с себя гимнастерку, кое-как заделал пробоину. Спас пассажиров. Сколько раз казалось ему: все, выдохся. Однако стоило посмотреть на красноармейцев, метавшихся на обстреливаемых машинах, как откуда-то брались новые силы. Люди нуждались в нем, и он спешил им навстречу.

Глава одиннадцатая

1

Безбрежны поля Белоруссии, Польши, Прибалтики. Было где развернуться танкам-тральщикам.

Под Белостоком 40-й инженерно-танковый полк имел самостоятельную задачу. Он должен был прорваться через передние рубежи обороны гитлеровцев и протралить подступы к городу. Особенно входы.

Фашисты боялись тральщиков больше всех боевых машин. Засядут в окопы, выставят ручные пулеметы «машингеверы». Перед ними — минные полосы, которые не преодолеть ни танкам, ни пехоте. И вдруг мчатся на них причудливые машины. Вроде бы такие же танки, к каким привыкли, но перед лобовой броней катится каток защитный. Колючий, словно обернутый в шкуру гигантского ежа. Колючки металлические, в землю впиваются, любую мину достают, разрывают ее, если сама не разорвется на части. Несутся танки-тральщики на предельной скорости, утюжат вражеские окопы, бьют из орудий, строчат из пулеметов. Куда от них укроешься?

Как-то в танк-тральщик младшего лейтенанта Болотникова попал немецкий снаряд. Ободренные этой удачей, гитлеровцы открыли из окопов сильный огонь. Экипаж оборонялся, но силы были неравные.

Тогда на помощь танкистам пришел сапер Григорьев — запалил дымовую шашку. Густая пелена дыма укрыла боевую машину. Гитлеровцы не могли разглядеть ее, пошли наугад. Потом подозрительно притихли. Ну так и есть — группу автоматчиков послали.

Их увидел комсомолец сквозь редеющий дым. Предупредил своих:

— Немцы!

Гитлеровцы ползком приближались к танку-тральщику. Пока экипаж отстреливался, Григорьев приготовил ручные гранаты, стал швырять одну за другой. Тут и наши подоспели.

Наблюдая за работой тральщиков, Иванчиков делился с Чумаковым:

— Поле прочесывают, будто боронуют его для урожая. Похоже ведь, Степа?

Тот соглашался:

— Похоже. Эх, Сергей, до чего же хочется, чтобы пришли сюда поскорее настоящие тракторы!

— Теперь уж недолго ждать.

Оба мечтали, как заколосится здесь рожь. Тяжелые усатые колосья с литыми зернами. А по краям поля, как огромный венок, — ромашки и васильки. И чтобы пахло земляникой, краснеющей на солнцепеке.

Так частенько, сойдясь вместе, старались они представить себе мирную жизнь. Потешатся мечтами и вроде легче штурмовать высоты, обеспечивать --">