Фридрих Вильгельм Ницше - Полное собрание сочинений в 13 томах. Том 7

аполлинические, частью дионисийские чувственные наслаждения.
И только в художественном целом трагедии слышим мы
звучание того высшего удвоенного искусства, которое, со­
единяя в себе аполлиническое и дионисийское, предстает
как отблеск изначального наслаждения, ведомого мирово­
му глазу. Подобно тому как он видит в гении вершину пира­
миды видимостей, так и мы можем воспринимать произ­
ведение трагического искусства как вершину пирамиды
художественных творений, доступных нашему зрению.
Мы, те, кому все приходится понимать под формой
становления, т.е. как волю, видим теперь рождение трек раз­
личных гениев в единственно доступном нам мире явле­
ний. Мы исследуем, каковы те важнейшие приготовления,
в которых нуждается воля, чтобы создать гениев. При этом
у нас есть все основания обратиться к греческому миру, го­
ворящему нам об этом процессе с присущей ему простотой
и выразительностью.
Если гений действительно цель и намерение при­
роды, то может быть доказано, что все другие формы про­
явления греческой сущности—лишь необходимые вспо­
могательные механизмы и подготовительные средства
для достижения этой последней цели. Такая точка зрения
заставляет нас исследовать корни тех многократно упоми­
навшихся состояний древнего мира, о которых еще ни

Зоб

один человек нового времени не говорил с симпатией. При
этом выясняется, что это те самые корни, из которых
только и могло произрасти чудесное древо жизни гречес­
кого искусства. Не исключено, что знание этого наполнит
нас ужасом. Ведь такой ужас является почти что необходи­
мым спутником всякого углубленного знания. Ибо и при­
рода, там, где она творит самое прекрасное, есть нечто
ужасающее. Этой сущности ее отвечает то обстоятель­
ство, что триумфальные шествия культуры идут во благо
только самому незначительному меньшинству привиле­
гированных смертных, в то время как от больших масс,
если речь действительно идет о становлении великого
искусства, требуется рабское служение. --">