Яна Джин - Отрывки из бесед

цыганского

днём у солнца.

Ночью же старики о погибели шепчут по-прежнему —

под шелест волны, отраженье луны ласкающей нежно.

(Пер. Нодар Джин)

ОКНО

Окно, мельчайшим дождём окроплённое, —

как только что начатый холст Сёра.

Прозрачный. Влага словно приклеена.

Не движется. Не мокра.

За исключеньем единственной капли.

Она на стекле разбухает, круглится,

напоминая слезинку стыда:

всё начинает светиться, искриться

в ней. Дробится звезда.

Ночь целиком уместилась в капле:

от жары ошалевшая мошкара

мечется в жёлтом, ослабленном

свечении фонаря-шара.

То ли пристыженно, то ли нежно

шар мерцает, как минерал

драгоценный, в заснеженных

укрывающийся горах,

которые завершаются в небе острыми колпаками льда…

И когда потом собравшаяся в капле той вода

начнёт сползать, — за нею прямая борозда, —

она внезапно на мгновенье ока

блеснет в окне, обдав его, как током,

неясным страхом. В нём мы и являем

себе себя… И исчезаем.

(Пер. Нодар Джин)

РЕЗУЛЬТАТ

Говорить?

Тогда — о том, что случилось!

Что сквозь пальцы, как ящерица, ушло —

Просочилось и суглинистым илом

Навеки в сердце пришло-залегло.

Говорю с тобой в этот зимний полдень.

Ты не слышишь, — но в том вини не меня.

Говорю из страны, где в имперском золоте

Тлеют дни, а не страхи дня.

Говорю — как вода говорит с дуновением.

На душе моей — несходящая рябь.

У тебя и рифмы в стихотворениях

Плывут, как из вены кровь, — говорят.

Говорю с тобой, — как больные с болью.

Я одна. Вокруг — тишина одна.

Говорю — как во время того застолья

Говорили при Нём с бокалом вина.

Говорю с тобой — как журавль сказал бы,

Что ему не лететь: побили крыла.

Говорю строкой печали, — не жалобы.

Говорю слова — как вершат дела.

Я слагаю их из последних звуков.

Говорю тебе — говорить спешу.

Ибо вижу нож. Ибо вижу руку.

Говорю с тобой. Остальное — шум.

(Пер. Нодар Джин)

--">