Тарас Григорьевич Шевченко - Том 2. Стихотворения и поэмы 1847-1861

благодать!
Слезы высохли, пропали,
Солнце засияло,
11

И княгиня с дочуркою
Словно новой стала.
Словно вновь на свет родилась —
Пела, веселилась...
И княжне, своей малютке,
Рубашечки шила,
150 И малые рукавчики
Шелком вышивала,
И купала, и качала,
И сама кормила.
Ведь княгини — уж известно —
Лишь родить умеют,
А выкормить да вынянчить
И не порадеют,
А после стонут: «Ах, забудет
Меня мой Поль или Филат!»
160 За что ж тебя он помнить будет?
За то ль одно, что родила?
А моя свою дочурку
Сама воспитала,
А пьяного мужа-князя
И не подпускала.
Словно яблочко в садочке,
Дитя вырастало,
Лепетало понемногу.
И княгиня стала
170 Учить ее слову мама.
Папа — не учила...
И разных книг с картинками
В Ромнах накупила,
Рассказами забавляла;
Стала дочь учиться
И азбуке по картинкам
И богу молиться.
Каждый день ее купала,
К ночи усыпляла,
180 Ни пылинке на малютку
Упасть не давала:
И всю ноченьку над нею
Очей не смыкала,
Все глядела, любовалась
12

Княжною своею...
Уж о свадьбе стала думать,
Радовалась с нею
И плакала: вот и косы
Расплетут ей вскоре...
190 Да пьяного мужа-князя
Вспомнила на горе —
В мундире... и зарыдала,
И глаза закрыла.
А девочка словно знала,
Словно говорила:
«Не плачь, мама! Кос роскошных
Расплетать не надо:
Посекутся...» Дни за днями
Великую радость
200 Дочь-красавица приносит
Матери счастливой.
Словно тополь, вырастает
Всем людям на диво.
Вырастает... Да недолго
Мать повеселится:
Бог княгиню покарает,
Грозой разразится...
А за что? Чудно нам, людям,
Ведь люди не знают,
210 Зачем добро умирает,
А зло оживает.
Расхворалася княгиня,
И князь встрепенулся,
За бабами-знахарками
По селам метнулся.
Наехали. Суетились.
Лечили, лечили
До тех пор, пока беднягу
В гроб не положили.
220 И нет уже княгини кроткой,
И снова гусли — что ни ночь.
Ее единственная дочь
Осталась на селе сироткой,
Как лист, слетевший с ветки прочь.

Полуголодная, босая,
Рубашку носит, не снимая,
На солнце жарится весь день,
Траву сосет, в песок играет,
С детьми полощется в воде...
230 Дружок, умойся! Мать родная
Глядит, и не узнать уж ей
Свое дитя в толпе детей,
И думает: тебя не стало...
Дружок, умойся, чтоб узнала
Единственную дочь свою...
И господа б благословляла
За добрую судьбу твою.
Умылась. Постарались люди,
Одели, в Киев, в институт
240 Отправили. А там что будет —
Посмотрим. Гусли вновь ревут...
Гуляет князь с гостями вместе,
В его палатах шум и песни,
А в селах голод, люди мрут...
И стонет он, стонет по всей Украине
Божья кара, голод; тысячами гибнут
Голодные люди. А скирды гниют.
А паны мякину купцам продают
Да молятся богу — так голоду рады,—
250 Чтоб хлеба хоть годик еще не рожал,—
Тогда бив Париже и всюду, где надо,
Наш брат-хуторянин себя показал!
И бог это знает? Ведь было бы диво —
И слышать, и видеть, и не покарать.
Да, видно, он слишком долготерпеливый...1
Проходят годы, люди гибнут:
Терзает голод Украину,
В селе у князя люди мрут,
1 После этого в ранней редакции имеются еще следующие
строки:
Веруйте и мрите? — пророки гласят.
Веровать — то как же?
Закрывая очи?
Ох, рад бы я верить, да сердце не хочет!

И скирды у него гниют,
260 А он беспечно пьет, гуляет,
Купца-еврея поджидает;
Его все нет... Хлеба растут;
Крестьяне рады, бога просят...
Как вдруг из Киева привозят
Княжну. Не солнце ли взошло
Над обворованным селом?
Черной бровью, карим оком
Мать напоминает;
Только грустна, невесела...
270 О чем же вздыхает?
Или, может быть, такою
Она уродилась?
Или, может, молодая
Сердцем полюбила
Кого-нибудь? Нет, не это...
Весело гуляла,
Как ласточка из гнездышка,
Весь свет озирала
Из Киева, пока дома
280 На нищие села
Не взглянула; с той минуты
Стала невеселой.
Сизокрылою голубкой
Село облетела;
У всех была, всех видела,
Все повеселело.
Тех словами обласкала,
Того напитала.
Каждый божий день ходила
290 В село. Помогала
Всем и каждому; сироты
У нее в покое
Толпилися, и матерью
Своею святою
Ее звали, и все село
За нее молилось...
А меж тем в селе евреи
С казной появились.
15

Князь доволен, продает им
300 С мякиною жито,
На работу выгоняет
Людей недобитых.
Смолотили — чтоб не сглазить —
За один часочек,
И все дотла провеяли...
К той же самой ночи
Князь опять гостей --">