Сергей Александрович Плаксин - Не всегда в размер, но вам понравится

мой задумчивый предок,

Что любовь не поймаешь в кулак.

Я тогда не вникал в его странные речи,

Принимал все как сказку, как то, чего нет.

Но теперь, когда вновь надвигается вечер,

Мои пальцы хватаются за пистолет.

Ненормальная жизнь и еще того боле

Ненормальные песни по всюду звучат.

И вновь тело мое разрывает от боли,

И из уст моих слышится мат.

Подскажите, как быть, дорогие собратья?

Чтобы было все так, как хочу того я.

Чтоб уста мои вновь не роняли проклятья

На поверхность, которую мы называем Земля.

«Пара строк»

Я решил о тебе написать пару строк.

О тебе я еще не писал.

Сел за стол, положил пред собою листок,

Карандаш из кармана достал.

И как только задумался я над стихом,

Прозвенел телефонный звонок.

И наполнился шумом мой маленький дом,

И осыпался мой потолок.

Полетели все стекла, посуда, сервиз –

Начался настоящий шабаш.

Я хотел от отчаянья броситься вниз,

Но вдруг вспомнил, что первый этаж.

Я стал волосы рвать у себя на ногах,

Ощущая ужасную боль.

Мне казалось, что все превращается в прах,

А потом и вообще просто в ноль.

Телефон между тем все звенел и звенел.

Мне уже захотелось узнать:

Кто же это такой и чего он хотел,

Если смел мои мысли прервать?

И когда я снял трубку и крикнул: «Алё!»,

Меня бросило в жуткий мандраж.

Через шум в голове я услышал ее,

Для которой точил карандаш.

Она мне говорила о том, что во сне

Ей сегодня пригрезился я.

Я был строго одет, я сидел на коне

И держал что-то вроде копья.

Предо мной была башня из серых камней,

И издав предварительный клич,

Я нагой вызвал лифт и помчался за ней,

Разрывая цемент и кирпич.

Ну, а дальше… А дальше открытие глаз,

Созерцание утра в окне.

Пробуждению свойственно портить рассказ,

Получивший начало во сне.

Я трубу положил, откусил димедрол.

Ветер, вроде бы, в доме утих.

Я умылся, поел и опять сел за стол,

Чтоб продолжить писать этот стих.

* * *

Никто меня не любит так, как я…

Ни птицы, ни цветы, ни вдохновенье.

И целый стол рифмованных творений,

Однажды мною спетых под баян.

Никто меня не любит, ну и пусть…

Меня любить и не за что, по сути.

И ветер вновь моей душою крутит,

Жонглирует и знает наизусть.

Никто меня не любит так, как я…

Да я и сам люблю себя не очень.

Под плесенью написанных мной строчек

Пою о небе и курю кальян.

Никто меня не любит и не ждет…

А в принципе, не больно и хотелось.

Мне эта жизнь давно уже приелась.

Пойду, куплю билет на самолет.

«Письмо Людмиле»

Здравствуй, Люда! Прости за беспокойство.

Мое письмо такого вот характера и свойства

Надеюсь, не тревожит тебя в данную минуту.

Мне просто захотелось взять и написать кому-то.

Кому-то, кто поймет меня, поддержит в разговоре.

Кому-то, кто живет мечтой и ночью слышит море,

Кто двигается в никуда, тропой из ниоткуда…

Ну в общем это ты, Людмила (Сокращенно – Люда)

Все у меня по-старому, от возраста до роста.

Писать тебе не просто, да и в тоже время просто.

Читать свои стихи и тут же ими восхищаться…

И все-таки мне жаль, что нам пришлось с тобой расстаться.

Я путаю слова, меняю символы местами

И вспоминаю все, что было раньше, между нами.

И грусть, тоска, печаль вновь обнажает свои зубы…

Стальные барабаны, металлические трубы…

И мозг не держит более такого искушения

Послать тебя к чертям и сразу попросить прощения,

Остыть, подать на стол вино, диковинные блюда…

Вернись, я жду тебя! Я помню имя твое, Люда.

Ну что еще сказать? Я помню чудное мгновение,

Когда в моей душе возник пожар и наводнение,

Война, землетрясение

и ветра дуновение

мешает мне уснуть…

И вши давно не лечатся,

И сердце бьется, мечется,

И думает о вечности,

И продолжает путь…

И ты в своем прикиде,

Тебя никто не видит,

А вижу только я…

Все это очень мило,

И ты – моя Людмила,

Хоть ты и не моя…

* * *

Если серым, серым утром

Будет теплый летний вечер,

Если темной, темной ночью

Будет жаркий ясный день,

Ты поймешь, что наша дружба

Далеко не долговечна

И уйдешь в просторы неба,

На земле оставив тень.

Но, конечно, так не будет.

Ночь останется лишь ночью.

И в твоей руке, как прежде,

Расцветет моя сирень.

Да, наверное, не будет,

Но одно я знаю точно:

Если ночь была не очень,

То прекрасным будет день.

«Электрики»

Электрики серых кирпичных домов,

А также других невысоких строений.

Вы стали --">