Феликс Давидович Кривин - Круги на песке

Кривин Феликс Давидович Круги на песке

I. Однажды…

КУЗНЕЧИК И МУДРЕЦ

Жил-был кузнечик от слова кузнец,

Маленький сам, но большой молодец.

Ковал он рассветы, ковал вечера,

Чтоб были не хуже, чем были вчера.

Все думали: время само по себе

Течет и течет, как вода по трубе.

И знал только самый великий мудрец,

Что это — кузнечик от слова кузнец.

Однажды кузнечик сидел при луне

И думал, что вечер удался вполне:

Не слишком морозный, он тихо светлел,

Где окна, как звезды, зажглись на земле.

И звал он, и влек он в бескрайнюю высь,

Где звезды, как окна, на небе зажглись.

И даже кузнечик от счастья притих.

Отличный был вечер, не хуже других.

И тут-то приходит великий мудрец.

«Послушай, кузнечик от слова кузнец,

Я старый, я дряхлый, мне тысяча лет,

Ты скуй мне, кузнечик, последний рассвет».

Кузнечик ответил: «Дождемся утра.

Пока еще рано, еще не пора.

Ведь мы же светаем обычно к утру».

«Да что ты, кузнечик! Я раньше умру…»

Кузнечик заметил как будто в упрек:

«Неужто умрете? В такой вечерок?»

«Умру, потому что приходит конец.

Вот так-то, кузнечик от слова кузнец».

Кузнечик подумал: тут надо помочь.

Хотя до утра еще целая ночь,

Но ждать не приходится, времени нет…

Кузнечик подумал — и начал рассвет.

Рассвет начинался за вечером вслед,

Такого рассвета не видывал свет,

Как будто бы в этом рассвете слились

И утро, и вечер, и целая жизнь.

Вся жизнь старика. И воскликнул мудрец:

«Спасибо, кузнечик от слова кузнец!

Скажу откровенно: за тысячу лет

Я вижу впервые подобный рассвет.

Сейчас я умолкну на тысячу лет.

Но ты перед этим открой мне секрет,

Ответь мне, пожалуйста, не откажись:

Откуда ты знаешь про целую жизнь?

Как жил я на свете, ты видеть не мог.

Ты, может, волшебник? Провидец? Пророк?»

Смутился кузнечик: «Ну что ты, отец!

Я просто кузнечик от слова кузнец».

ОДНАЖДЫ…

Я начал сказку так: «Однажды Заяц…»

Потом чуть-чуть помедлил, сомневаясь.

Потом, сомнения преодолев,

Я начал сказку так: «Однажды Лев…»

Потом сравнил я эти два «однажды»,

Сообразил, что так бывает с каждым,

Кто, в чем-то струсив, в чем-то осмелев,

Однажды заяц, а однажды лев.

О это всемогущее «однажды»!

«Однажды» труса делает отважным,

Из робких зайцев делает мужчин.

И это — сказки доблестный зачин!

Однажды в сказке может все случиться.

А кто за остальное поручится?

Ведь даже сказка — в этом весь секрет —

Однажды сказка, а однажды — нет.

НА ПОЭТА ВЛИЯЕТ ПОЭТ

На поэта влияет поэт,

На планету влияет планета.

Вы заметили: даже цвет

Подражает другому цвету.

Он бывает светлей и темней,

Принимает оттенки любые…

Если в небо глядит муравей,

То глаза у него голубые.

ДВА ВЕСЕЛЫХ КОЛЕСА

Два веселых колеса

По дороге длинной мчатся,

И дороги полоса

Не торопится кончаться.

А над ними небеса,

А вокруг — леса и нивы.

Два веселых колеса

Мчатся резво и счастливо.

Два веселых колеса,

Два веселых перестука

Будят нивы и леса,

Разгоняют лень и скуку.

Два веселых колеса

По дороге простучало…

У дороги два конца,

И любой из них — начало.

УКРОЩЕНИЕ СКАЗКИ

Один судьбу свою вершит,

Другой — вершится ею.

Тот, кто себе принадлежит,

Собою не владеет.

А тот, кто не принадлежит

Себе и сам не свой,

Тому, конечно, надлежит

Всегда владеть собой.

И эти первый и второй —

Как будто два врага.

--">