Игорь Олегович Артеменко - Дневник еврея. Поэма

Обглоданный волками,

На веки под листвой лежать

И правды не знать маме.

Он точно знает ко мне путь,

Вплотную подобрался

И лапой надавил на грудь,

А я молчать старался.

Да, такой силы был нажим,

Что с глаз полезли слезы,

А этот выдал рыка – злым,

Как будто с неба грозы.

Я сразу понял, тут не волк,

А зверь куда похуже,

Что после рыка чуть умолк,

Сдавив меня потуже.

Сдавил увесистым столбом

Живот и грудь моментом,

Заставив чувствовать клопом,

Что стал экспериментом.

И боль принудила взглянуть

В глаза большому страху,

Что не давал мне шевельнуть,

Сковав листвы-рубаху.

Я лучше б глаз не открывал

И не смотрел на зверя,

Мохнатый, что меня топтал,

На жизнь меня проверил.

По виду великан-медведь

С огромной лапой-смерти,

Заставивший меня терпеть,

Движение на верти.

Листва, возможно, сберегла

И стала мне защитой

От лапы, что убить могла

В той схватке пережитой.

Пришлось зажмурить мне глаза

И затаить дыханье,

Терпеть когтей, что чуть пронзя

Несли своё страданье.

Я чувствовал, как давит он,

Врезаясь в мое тело,

Взывая во мне дикий стон,

Орудуя умело.

Он норовил  меня сломать

И изодрать когтями,

Процесс готовый продолжать

До лакомства костями.

Я будто был со стороны

Или под сильным шоком,

И от того не так страшны

Царапины под боком.

Я больше думал, что теперь

Порвёт или раскусит,

Какой игры затеял зверь,

Ведь точно не отпустит.

Я чувствую, горит живот

И мокрый бок от крови,

Возможно, он меня убьёт

В своем зверином зове.

Но я уже к нему готов,

Лишь судороги и слезы,

Убей меня и будь таков,

Разделай у березы.

И тут я понял, что конец

И выдал во всю силу:

«Убей меня! Ведь я подлец,

Сведи меня в могилу».

Я больше не могу так жить,

В том мире наизнанку,

Где страшно к людям подходить,

Где делят всех по рангу,

Где страшно признавать родство

И честного закона,

Где иудейство умерло,

И к детям жизнь сурова.

Грызи меня, я предал мать,

Не уберёг, не рядом

Еще увижу мне б понять,

И встречусь с нею взглядом?

Ведь Англия – это мечта,

Надежда и желанье,

Возможно, умерла она,

Не вынеся страданья.

Ее не смог я уберечь

Как и отца в то утро,

Удар пришёлся промеж плеч,

Погиб вот так не мудро.

Грызи меня, порви, изъешь

И подавись костями,

Давай когтями плоть изрежь,

Иди ты вон с чертями.

И я орал, орал, как мог

В агонии страданий,

Возможно, этим и помог

Накал моих рыданий.

Медведь не думал, что я жив,

Чем я себя утешил,

Напряг все связки на разрыв

И визг его опешил.

Он ломанулся по кустам,

Махая задней лапой,

Я не поверил чудесам,

Что убежал мохнатый.

Что так испуганно ушёл,

Как мышь от грозной кошки,

Возможно, мертвым меня счёл,

Что полдник на дорожке.

А тут всего лишь громкий крик,

Замученный, уставший,

К идущей смерти я привык,

Что так давно познавший.

Ведь столько раз достать могла

Своей безликой хваткой,

Что окружение извела

В повадке этой гадкой.

И я подумал, что конец,

Отчасти облегчение,