Михаил Придворов (Mic29) - Кошкина книга

нахального кота

Все собаки сверху – дуры,

Или просто мелкота.

Но, случись упасть с вершины

В близлежащие кусты,

Отомстить найдут причину

Оскорбленные коты.

Окажись со стаей вровень,

И тогда большие псы

Ощипают хвост и брови,

Пух на лапах и усы.

На кота нашла икота,

Он мяукал, боже мой!

– Мяу! Ик! Да, здесь я, вот он!

Мяу! Ик! Хочу домой!

Мы кота искали долго.

Нет нигде его, беда!

Он не нитка, не иголка,

Чтоб исчезнуть без следа.

Лишь на утро в воскресенье

Неожиданно и вдруг

К «моряку» пришло спасенье

В виде теплых детских рук.

Мы кота кормили мясом,

Мыли в ванной целый час.

Кот орал охрипшим басом

И кусал за пальцы нас.

И теперь до слез отмытый,

Обожравшийся как слон,

На балконе мирно спит он

И, возможно, видит сон.

Сон о том, что очень просто

Потерять всё, что имел.

Похудеть, усохнуть в росте

И остаться не у дел.

А обратно вверх подняться

Очень трудно, как ни влазь.

Вот какие вещи снятся

Тем, кто пал с вершины в грязь.

Кот во сне цеплялся крепко

За перил сосновый брус.

Врос в балкон как в землю репка

И сопел тихонько в ус.

Пусть свобода духом манит.

Кто бы что ни говорил,

Согласимся между нами,

Жизнь прекраснее с перил.

Стеснительные мышки

Мыру-мыр! – сказала кошка

Разбежавшимся мышам.

– Я ловлю вас понарошку,

Я же добрая душа.

Я же вас люблю до дрожи,

Я же с вами «мыру-мыр».

Вы мне всех друзей дороже,

Выбирайтесь-ка из дыр.

Мыши кошке из-под двери,

От испуга чуть дыша,

Отвечали: – верим, верим,

Ты мила и хороша.

Мы стеснительные очень,

Что нам смелость и азарт.

Потому гуляем ночью

Только в кухню и назад.

Поиграть с тобою, кошка,

Было б очень хоросёёё.

Ну, неловко нам немножко.

Ну, стесняемся и всё!

Певец

Носом чую, зима догорает. Ура!

Ставлю ухи и когти на карту,

Снег растаял на крышах, настала пора

Отмечать приближение марта.

Вот доем колбасу и другую еду,

Молоко долакаю коровье,

А потом не спеша на прогулку пойду,

Поорать для души и здоровья.

По кустам побродить, воробьёв погонять,

На берёзу забраться с разгона.

Возвратиться домой, подремать и опять

Поорать попротивней с балкона.

Этот вой – размягченье холодных сердец.

Не смотри, что он дик и истошен.

Я– дворовый поэт, полосатый певец

Для домашних и уличных кошек.

Не кидайте тяжёлым и мокрым в меня,

Я мишень для бросков небольшая

И ору на балконе во тьме без огня

Никому отдыхать не мешая.

Кто съел сметану

– Кто сидит такой невинный,

Не похожий на пингвина,

Семь кило без половины,

Не поднять и не подвинуть?

Кто молчит, как будто в танке?

Кто сметану съел из банки?

Кто с балкона смотрит в сад

И облизывает зад?

– Мыр. Не я, уж вы поверьте!

Вот. Во рту моём проверьте.

Белый след на чёрном цвете!

Спал. Не помню. Может, дети

Нос измазали сметанкой.

Нет. Не надо тыкать банкой.

Нет. Не ел, но, может, нюхал.

Может, слушал правым ухом.

Может, даже глянул раз.

Но во сне. Закрывши глаз.

А куда сметану дели,

Ну не знаю, в самом деле!

Правда, правда! Честно, честно.

И, вообще, я сам не местный.

…Да и съел всего-то треть.

(вздыхая)

Силы не было терпеть.

Мыши и коши

В камышах шуршали мыши,

В камышах шуршали коши,

Ну и что-то с ними мы же

В камышах искали тоже.

– Эй, вы, коши, это наше!

В камышах пищали мыши.

Ну а коши им: – А как же!

Отвечали, мышек слыша.

– Эй, вы, мыши, это наше!

На мышей шипели коши.

– Да, конечно, ваше – в каше,

Не по кошам эта ноша.

Ну а мы пока что молча,

Опустившись на колени,

Камыши топтали ночью,

Незаметные как тени.

Тут нас мыши увидали,

Тут нас коши углядели

И сказали: – Ну, вы дали!

Ну, вы, братцы, обнаглели!

--">