Сергей Морозов , Альберт Анатольевич Лиханов , Борис Александрович Порфирьев , Аркадий Александрович Филев , Павел Павлович Маракулин , Леонид Никанорович Решетников , Маргарита Петровна Чебышева , Анатолий Николаевич Корсаков , Юрий Иванович Втюрин , Надежда Ильинична Перминова , Анатолий Васильевич Быстров , Владислав Владимирович Заболотский , Валентина Абрамовна Коростелёва , Пётр Николаевич Злыгостев , Валерия Аркадьевна Ситникова , Лидия Васильевна Смирнова , Иван Фаддеевич Объедков , Екатерина Авенировна Дьяконова , Лариса Александровна Полякова , Виктор Иванович Чирков , Анатолий Алексеевич Милихин , Людмила Валентиновна Ишутинова , Николай Васильевич Пересторонин , Алексей Королев , Людмила Николаевна Суворова , Нина Долгих , Тамара Константиновна Николаева , Сергей Гаврилович Худяков , Николай Ильич Марихин , Евгений Петрович Замятин , Исаак Соломонович Шур , Борис Анфилатов , Владимир Блажевич , Евгений Леонидович Жуйков , Василий Зыкин , Алексей Николаевич Карев , Владимир Колеватов , Надежда Кривошеина , Владимир Окунев , Галина Александровна Охотина - Встречи

песенники — это мы знали по прошлым праздникам.

Любит порядок наш Синицын, низенький энергичный военрук.

— А ну-ка, песню! — бывало, весело крикнет он.

Подскочит к первым рядам и — строевым шагом. И ростом, кажется, станет выше, и все: и подтянутость, и бодрость, и праздничная улыбка — все, все мигом передается от военрука по рядам его воспитанникам.

«По долинам и по взгорьям

Шла дивизия вперед», —

слышится басовитый голос нашего Ванчо. А ребята и девушки уже дружно подхватили песню:

«Чтобы с боем взять Приморье,

Белой армии оплот…»

Из-за одной только песни хочется встать в колонну и шагать по городу. А там еще, на площади — митинг, оркестр, гремят золоченые трубы…

Разве можем мы пропустить все это!

Мы уже и с Игнатьичем обо всем договорились.

Но накануне стряслась беда. Было это под вечер. К той самой старой ольхе, что на повороте, прибилось несколько бревен. И среди них набухшая от воды береза, тяжелая, как свинец, остановилась на пути. Не лежит, а встала на попа и торчит из воды одним концом, как водяное чудовище.

Вот тут-то и образовался затор.

Федя-Федя был цепкий и тут, как кошка, по сгрудившимся бревнам добрался до середины реки и стал багром вытаскивать их на стрежь. Вдруг старая ольха не выдержала, затор дрогнул и всей массой пошел вниз. Федя-Федя бросился к берегу по бревнам, лежавшим на плаву. Каждая секунда теперь была дорога. Между бревнами и берегом образовалось разводье. Недолго думая, Федя-Федя бросился в ледяную воду и начал нырять.

— Хватайся! — крикнул я, подтягивая к Феде багром бревна. Он ухватился за одно из них.

Бревно ускользало из рук, крутилось, как живое. Федя-Федя чудом удержался за него и вылез на берег. Раздевшись, он натянул на себя мой полушубок. А я уже разводил костер. Вскоре мы сушили Федину одежду. Я, как говорят, одним глазом смотрел за костром, другим охранял речку, ведь здесь было самое опасное место. Федя-Федя, конечно, продрог. «Не заболел бы», — с тревогой думал я.

Вечером Игнатьич натер Федины ноги каким-то лекарством, дал выпить порошок, укрыл несколькими одеялами.

Назавтра Федя-Федя встал как всегда веселый, здоровый.

Ночью я долго думал о своем товарище. «Молодец наш Федя, не растерялся! Я бы, наверно, так и ушел на дно, как та береза». И я почувствовал какое-то особое уважение к нему.

Домой мы вернулись рано утром Первого мая. Безлюдные еще улицы города были по-праздничному прибраны, на домах горели красные флаги, из репродукторов уже неслись веселые песни.

В колонну нас с Федей-Федей поставили вместе с комсомольцами. Здесь были лучшие запевалы. Хоть мы и не мастера петь, но, где надо, и мы подтянем. Федя-Федя где-то достал красные банты: себе приколол на грудь и мне тоже.

А около нас по техникумовскому двору ходил наш военрук, шли последние приготовления к демонстрации.

— С ноги не сбиваться! И песню, песню! Помните, песня — крылья военного подразделения.

— Есть, товарищ военрук! — выкрикнул черноволосый Ванчо. — Погибнем, а не уроним честь техникума!

А в конце колонны девушки уже затянули свою песню. У них тоже есть запевалы. Ванчо прислушался и, по-дирижерски взмахнув руками, словно поднял песню над всей колонной, и она, вдруг вспорхнув, полетела за Сухону-реку.

Павел Маракулин СТИХИ

СТАНЦИЯ

Карандаши

Серебряных берез —

И снег,

Слепящий так,

Что даже больно

Разглядывать

Раскинувшийся вольно

Изгиб реки,

Долину и откос.

В ушанке

Со звездою жестяной

Наверх, к домам,

По голубому шлаку,

Как верную

Усталую собаку,

Парнишка санки

Тянет стороной.

А на горе

Пугающе бежит

Груженная сосной

Двойная тяга,

От бешеного

Сдвоенного шага

Пружинят рельсы

И земля дрожит.

Вот здесь

Родная станция моя,

Где издавна

Гнездятся лесорубы,

Где поезда поют

В лихие трубы,

А в шапке со звездою —

Это я.

ПОРТРЕТ ПЛОТОГОНА

Он смел и скор,

Он жадно любит дело,

Криклив и волен,

Но зато расчетлив.

А вместе с тем

На диво работящ.

Известная причуда

Плотогона —

При помощи

Сопливой --">