Константин Александрович Костин - Пойло скальной твари

пламя вдалеке… Сверкает пламя вдалеке,

Колдуют ведьмы на холме,

Хотят они украсть луну,

Землю скинуть в темноту,

Заставить птичий хор молчать,

И счастье у людей забрать.

А старец на хромом козле

Несет каждой по стреле,

По проклятью, по кресту,

Чтобы возродить мечту,

Людям лунный свет вернуть,

Только долог его путь…

Скорбь вампира

Хочешь, я съем твое сердце?

Хочешь, я выпью твою душу?

Дай мне глоток своей крови,

Дай горсть своей жизни!

Ты бьешься в моих руках,

Кусая губы,

Ты говоришь «нет»,

Но думаешь «да».

Хочешь, я напишу звездами

Твое имя на небе?

Зачем тебе миг?

У меня есть вечность…

Можешь укусить меня,

У меня две половинки счастья.

Хочешь половинку?

Продай свою душу.

Твои губы шепчут: «спаси…»

Спасите? Отнюдь, «Спасибо, ЕЩЕ!»

Белеют черепа в траве…

Белеют черепа в траве,

Сжигают ангела в костре,

Горит распятье на груди,

А черти пляшут на крови.

Паленым стало пахнуть вскоре,

Давно уже все бесы в сборе,

И меч из чистого огня,

Что бил не плача, не щадя,

В руке сжимает ада князь.

Сжимает крепко, не боясь,

Что тот рога ему отрубит,

И навсегда его погубит.

Ведь зло бессмертно, знают все,

Оно лишь пенится, сверкая,

И лунный свет дразнит, играя,

Сияет тьмой в своей красе.

Вот на костре остался уголь,

И пир чертей пошел на убыль.

Краснеет в чарке князя кровь,

Его хватила злая хворь:

Последний враг его убит,

Весь мир у ног его лежит,

И нечем бестии заняться,

Старухе лишь с косой отдаться.

Карты

Люблю я карты, господа,

Гашиш и водка- ерунда.

А тот азарт, когда в пять карт в руке,

Три в сапоге, две в рукаве,

А на кону завод, земля, родная мать,

Словами очень сложно передать.

И вот за пятым туз идет шестой,

Себя я выдал с головой.

Да, здесь такого не простят,

Зубов и рук — всего лишат,

Пора, пожалуй, уходить,

Пока не стали уносить.

8-е марта

Женский праздник наступил,

А про подарок я забыл…

Что же делать? Как мне быть?

Как я мог про все забыть?

Может, что-нибудь купить,

Конфет, цветов ли подарить?

Но зарплата только в среду,

Сто рублей занял соседу…

В общем, нету ни рубля,

Только дырка от нуля.

Может, ужин приготовить,

Праздник на столе устроить?

В холодильнике — беда,

Иней — вот и вся еда…

В общем, ужин пролетает,

Если только изо льда.

Ну, и как ее поздравить?

Грех с души своей спровадить?

Не посплю я пару ночек,

Накропаю пару строчек,

Мало? Но, зато, с душой,

И, конечно, не впервой…

Эй ты, конь мой вороной…

Эй ты, конь мой вороной,

Ты неси меня стрелой,

Супостату вдалеке

Надо стукнуть по башке.

Эй ты, острый меч-булат,

Разруби-ка пару лат,

Враг силен, но мы сильней,

С нами хлеб родных полей.

Эй, ты, бронька кольцевая,

Пусть домой приду хромая,

Нога — не сердце, заживет,

Защити ты мой живот.

Эх, ты, солнышко — жена,

Я прошу — дождись меня,

И к другому не ходи,

Мою душу сбереги.

Ты чуть пьяна…

Ты чуть пьяна, и я чуть пьян,

И мы ложимся на диван,

С тебя одежду я снимаю,

И груди язычком ласкаю.

Потом я ниже опускаюсь,

Руками бедр твоих касаюсь,

А язычок, по животу,

Спускается в святую тьму.

Ты выгнулась, как кошка,

И на моей спине твоя ладошка.

Под утро кончится пурга,

Но ночь ведь в жизни не одна!

Я так привык к дыханью ветра…

Я так привык к дыханью ветра,

Привык к дороге — день и ночь,

Что не смогу словить момента,

Узнать, кто мог бы мне помочь.

Привык, смиренно сложа руки

Молить о милости небес,

Привык пить Браги мед от скуки,

Привык, что правит мною бес.

На всех дверях висят --">