Александр Сергеевич Пушкин - Полное собрание сочинений. Том 2. Кн. 1. Стихотворения 1817-1825

Переиздание Полного собрания сочинений приурочено к 200-летию

со дня рождения А. С. Пушкина,

осуществляется при содействии Комитета РФ по печати,

Российской Московской телерадиовещательной компании «Москва»

и Российского акционерного общества «Газпром»,

банка «Огни Москвы».

С благословения Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.

В настоящий том входят стихотворения, написанные в 1817–1825 годах. Кроме того, сюда включены лицейские стихотворения, переделанные в 1817–1829 гг. и напечатанные Пушкиным.

В редактировании стихотворений принимали участие Д. Д. Благой, С. М. Бонди, Т. Г. Зенгер, Н. В. Измайлов, И. Н. Медведева и М. А. Цявловский. Редактор каждого стихотворения указан (инициалами имени и фамилии) в конце соответствующего примечания.

Переводы иноязычных текстов принадлежат Ю. Н. Верховскому.

Общий редактор тома М. А. Цявловский, контрольный рецензент Б. В. Томашевский.

ЛИЦЕЙСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ, ПЕРЕДЕЛАННЫЕ В 1817–1829 ГОДАХ И НАПЕЧАТАННЫЕ ПУШКИНЫМ

.

ЛИЦИНИЮ.

    Лициний, зришь ли ты: на быстрой колеснице,

Венчанный лаврами, в блестящей багрянице,

Спесиво развалясь, Ветулий молодой

В толпу народную летит по мостовой?

Смотри, как все пред ним смиренно спину клонят;

Смотри, как ликторы народ несчастный гонят!

Льстецов, сенаторов, прелестниц длинный ряд

Умильно вслед за ним стремит усердный взгляд;

Ждут, ловят с трепетом улыбки, глаз движенья,

Как будто дивного богов благословенья;

И дети малые и старцы в сединах,

Все ниц пред идолом безмолвно пали в прах:

Для них и след колес, в грязи напечатленный,

Есть некий памятник почетный и священный.

    О Ромулов народ, скажи, давно ль ты пал?

Кто вас поработил и властью оковал?

Квириты гордые под иго преклонились.

Кому ж, о небеса, кому поработились?

(Скажу ль?) Ветулию! Отчизне стыд моей,

Развратный юноша воссел в совет мужей;

Любимец деспота сенатом слабым правит,

На Рим простер ярем, отечество бесславит;

Ветулий римлян царь!… О стыд, о времена!

Или вселенная на гибель предана?

    Но кто под портиком, с поникшею главою,

В изорванном плаще, с дорожною клюкою,

Сквозь шумную толпу нахмуренный идет?

«Куда ты, наш мудрец, друг истины, Дамет!»

— «Куда: не знаю сам; давно молчу и вижу;

На век оставлю Рим: я рабство ненавижу».

    Лициний, добрый друг! Не лучше ли и нам,

Смиренно поклонясь Фортуне и мечтам,

Седого циника примером научиться?

С развратным городом не лучше ль нам проститься,

Где всё продажное: законы, правота,

И консул, и трибун, и честь, и красота?

Пускай --">