Николай Алексеевич Некрасов - Том 2. Стихотворения 1855-1866

шпионы мои

И кинулись прочь: человека заслыша,

Так стаей с мякины летят воробьи.

Затих я, прищурился – снова явились,

Глазенки мелькают в щели.

Что было со мною – всему подивились

И мой приговор изрекли:

«Такому-то гусю уж что за охота!

Лежал бы себе на печи!

И видно, не барин: как ехал с болота,

Так рядом с Гаврилой…» – «Услышит, молчи!»

* * *

О милые плуты! Кто часто их видел,

Тот, верю я, любит крестьянских детей;

Но если бы даже ты их ненавидел,

Читатель, как «низкого рода людей», –

Я все-таки должен сознаться открыто,

Что часто завидую им:

В их жизни так много поэзии слито,

Как дай бог балованным деткам твоим.

Счастливый народ! Ни науки, ни неги

Не ведают в детстве они.

Я делывал с ними грибные набеги:

Раскапывал листья, обшаривал пни,

Старался приметить грибное местечко,

А утром не мог ни за что отыскать.

«Взгляни-ка, Савося, какое колечко!»

Мы оба нагнулись, да разом и хвать

Змею! Я подпрыгнул: ужалила больно!

Савося хохочет: «Попался спроста!»

Зато мы потом их губили довольно

И клали рядком на перилы моста.

Должно быть, за подвиги славы мы ждали,

У нас же дорога большая была:

Рабочего звания люди сновали

По ней без числа.

Копатель канав вологжанин,

Лудильщик, портной, шерстобит,

А то в монастырь горожанин

Под праздник молиться катит.

Под наши густые, старинные вязы

На отдых тянуло усталых людей.

Ребята обступят: начнутся рассказы

Про Киев, про турку, про чудных зверей.

Иной подгуляет, так только держится –

Начнет с Волочка, до Казани дойдет!

Чухну передразнит, мордву, черемиса,

И сказкой потешит, и притчу ввернет:

«Прощайте, ребята! Старайтесь найпаче

На господа бога во всём потрафлять:

У нас был Вавило, жил всех побогаче,

Да вздумал однажды на бога роптать, –

С тех пор захудал, разорился Вавило,

Нет меду со пчел, урожаю с земли,

И только в одном ему счастие было,

Что волосы шибко из носу росли…»

Рабочий расставит, разложит снаряды –

Рубанки, подпилки, долота, ножи:

«Гляди, чертенята!» А дети и рады,

Как пилишь, как лудишь – им всё покажи.

Прохожий заснет под свои прибаутки,

Ребята за дело – пилить и строгать!

Иступят пилу – не наточишь и в сутки!

Сломают бурав – и с испугу бежать.

Случалось, тут целые дни пролетали –

Что новый прохожий, то новый рассказ…

Ух, жарко!.. До полдня грибы собирали.

Вот из лесу вышли – навстречу как раз

Синеющей лентой, извилистой, длинной,

Река луговая: спрыгнули гурьбой,

И русых головок над речкой пустынной

Что белых грибов на полянке лесной!

Река огласилась и смехом, и воем:

Тут драка – не драка, игра – не игра…

А солнце палит их полуденным зноем.

Домой, ребятишки! обедать пора.

Вернулись. У каждого полно лукошко,

А сколько рассказов! Попался косой,

Поймали ежа, заблудились немножко

И видели волка… у, страшный какой!

Ежу предлагают и мух, и козявок,

Корней молочко ему отдал свое –

Не пьет! отступились…

Кто ловит пиявок

На лаве, где матка колотит белье,

Кто нянчит сестренку двухлетнюю Глашку,

Кто тащит на пожню ведерко кваску,

А тот, подвязавши под горло рубашку,

Таинственно что-то чертит по песку;

Та в лужу забилась, а эта с обновой:

Сплела себе славный венок, –

Всё беленький, желтенький, бледно-лиловый

Да изредка красный цветок.

Те спят на припеке, те пляшут вприсядку.

Вот девочка ловит лукошком лошадку:

Поймала, вскочила и едет на ней.

И ей ли, под солнечным зноем рожденной

И в фартуке с поля домой принесенной,

Бояться смиренной лошадки своей?..

Грибная пора отойти не успела,

Гляди – уж чернехоньки губы у всех,

Набили оскому: черница поспела!

А там и малина, брусника, орех!

Ребяческий крик, повторяемый эхом,

С утра и до ночи гремит по лесам.

Испугана пеньем, ауканьем, --">