Сергей Александрович Обрадович , Михаил Прокофьевич Герасимов , Григорий Александрович Санников , Егор Ефимович Нечаев , Сергей Митрофанович Городецкий , Павел Александрович Радимов , Василий Васильевич Каменский , Филипп Степанович Шкулев , Дмитрий Николаевич Семеновский , Никифор Семенович Тихомиров , Елизавета Григорьевна Полонская , Алексей Петрович Крайский , Петр Васильевич Незнамов , Василий Васильевич Князев , Дмитрий Васильевич Петровский , Борис Александрович Турганов , Леонид Алексеевич Лавров , Павел Леонидович Вячеславов , Михаил Дмитриевич Артамонов , Павел Давидович Дружинин , Сергей Иванович Малашкин , Павел Александрович Арский , Иван Никанорович Молчанов , Антон Пришелец , Яков Павлович Бердников , Алексей Яковлевич Дорогойченко , Иван Иванович Доронин , Иван Евдокимович Ерошин , Илья Ионович Ионов , Владимир Тимофеевич Кириллов , Борис Константинович Ковынев , Геннадий Ефимович Коренев , Николай Адрианович Кузнецов , Василий Федорович Наседкин , Петр Васильевич Орешин , Михаил Васильевич Праскунин , Илья Иванович Садофьев , Алексей Иванович Маширов-Самобытник , Иван Гурьевич Филипченко , Семен Дмитриевич Фомин , Александр Васильевич Ширяевец , Николай Николаевич Панов (Дир Туманный) - Из поэзии 20-х годов

грош

Несчетностью согнутых спин,

Шевелишь миллионами рук, миллиардами

   пальцев.

Столько нежных страдалиц, кротких

   страдальцев,

Где все как одна, все, все как один.

Все единым взмахом, единым жестом,

За скудный хлеб, кочевые, обреченные

   переездам,

Обувают властительных, одевают они

именитых, —

«Да будет красота!»

Но воск на рабочих ланитах,

Кандалы на ногах, на плечах одна

   тяжесть креста.

Рассвет и день под палящим солнцем,

   до ночи,

Льешь пот на чужом лугу и на поле,

На фабрике душу дробишь до безумной

   боли,

На заводе кромсаешь кости неумолимей,

   жесточе,

Погребаешь себя на дне шахт юга, —

Доколе, доколе, доколе!

«Да любите друг друга».

Ты — прообраз солнца

И солнца не видишь.

Для тебя оно град невидимый Китеж,

Ты сила сил, а зовешь оборонца

И всегда на свой капут.

Твой творческий радостный труд,

Твой труд обязательный — жить поденно,

Твой труд непосильный, труд потогонный,

Твой труд кровавый,

Потрясающая твоя смерть,

Разложенье растертого тела, смердь, —

Черни трепетная забава.

В колизее Рима.

Кем ты хранима,

Чья ты забота,

Чья огнепламенная ты поэма,

Кроме меня, —

Немо, немо.

Я поэмы спою о тебе, моя мать,

О твоих красных витязях песни, былины,

Красных богатырей, как сражалася рать,

Как назад не вернулся из них ни единый.

Я былины сложу,

И сказанья скажу,

Как борцов погребли у стремнины.

Как на бой поднялась ты за бедных сынов,

Искалеченных долей железной.

Я во тьме гробовой, в молниях слов

Звал на бой,

Поднималося солнце над бездной.

Снова миг наступил,

Снова пробил час,

Собрать в исполинские армии тыл.

Ураганный порыв миллионных масс,

Против класса класс,

Силу против сил.

Ты, ты победишь и правда за нами,

И свобода, равенство, братства свет

В титанической беспримерной драме

Родятся на тысячи тысяч лет.

1918

Из «Девятой симфонии» (К IX годовщине Октября)

Россия созидает штаты:

Гудит симфонией Девятой

Лязг рычагов, раскат колес

И гимн гудков тяжеловатый.

В садах, где плоть плодов ала,

Между дерев ревут в разгулье

Размеров грандиозных ульи

Из камня стали и стекла.

То высятся за рядом ряд

Заводы и Электрострои,

И фабрики: и там герои

Простые просто мир творят.

1926

Семен Фомин

Пахари

У распаханных полос мы,

Ждем весну мы на бору.

Облаков багряных космы

Разметались на ветру.

Смолкли снежные бураны,

Сон промчался горевой.

Зачернелися курганы

По откосам в звоне хвой.

Что земле людское горе?

Что нам пахаря печаль?

Замарило на Егорья —

Рвется сердце ввысь и вдаль!

Выезжай-ка, брат Микула,

Зерна в землю разбросай, —

Жизнь объятья распахнула,

Забурлил наш тяглый край!

1918

Александр Ширяевец

Родине

Лажу гусельки яровчаты,

Песней зарною зальюсь!

Сколько буйных сил непочатых

У тебя, родная Русь!..

И такие силы львиные

Зарывалися века!

Не с того ли и надрывная

Тяжела твоя тоска?

Долго чудище бессонное

Измывалось над тобой…

Ты спала, как опоенная

Наговорною травой…

Твоего Илью-то Муромца

В клеть загнали, благо прост!..

Полно маяться — сутулиться!

Поднимайся во весь рост…

1918

Клич

На кургане, в шапке-зорнице

Стенька встал разгульно смел,

Молодецкую он вольницу

Кликал, звонницей гудел:

     — Гей-эй-эй!..

Собирайся-ка, голь перекатная,

Шалый сброд!

Будут гульбища, подвиги ратные, —

Русь зовет!

Хватай ножи с --">