Николай Степанович Власов-Окский - Цветной шатер

он вскочит

На жеребчикову спину,

То в его заглянет очи

И скользнет стрелой в низину.

Пруд лежит в зеленой раме,

Опушонный тиной — ватой.

И в воде, как в панораме —

Конь и всадник и вожатый.

11 июля 1924 г.

Дуденево

* * *

Утро дышет отрадной прохладой.

Откричал на востоке петух.

В высоте безпокойное стадо

Гонит вдаль невидимка-пастух.

А внизу, на широком просторе,

Расплеснулся, прорвав рубежи,

С небесами раздольностью споря,

Океан вызревающей ржи.

И бежит полевая дорога,

Извиваясь во ржи, как змея.

Бровью черной, нахмуренной строго,

Пролегает в траве колея.

А на стрежень плывет с горизонта

Желтый челн, разливающий свет.

Как богат под лазоревым зонтом

В волнах ржи бездомовый поэт!

13 июля 1924

Дуденево

Мотыльки

Мотылечки — мотыльки,

Белые, пушистые,

Сверху падают, кружась,

На поля иглистые.

Распростились в вышине

Со своими гнездами

И спускаются они

Маленькими звездами.

Что влечет их в дальний путь?

Иль на них гонения,

Что покинули они

Горние селения?

Разлюбили-ли они

Выси поднебесные?

Иль пленяют мотыльков

Дали неизвестные?

И летят, летят, кружась,

На-земь, онемелые,

Неземные мотыльки

Серебристо-белые.

Галя

Моей дочурке Галеньке

Лишь пятая весна.

Сижу я с нею в спаленке

У светлого окна.

— Смотри, смотри в окошечко:

На небе, как в лугах,

Идет неспешно кошечка

С сережками в ушах.

Смотри, она повесила

Свой хвостик на траву! —

Кричит дочурка весело

И грезит на-яву.

А там вон словно уточка

Купается в пруде.

И рыбка ловит удочку

В голубенькой воде.

Нельзя-ли, папа, Галечке

Туда-же: над леском

На розовой мочалочке

Качаться мотыльком?

15 июля 1924 г.

Дуденево

Телок

I.

Весною с радостью Буренка:

Однажды утром, на заре,

Родила желтого теленка,

Желанного в родном дворе.

И удался телок на-диво:

Красив и легок на бегу.

Как радостно он и игриво

Потом резвился на лугу!

Угонят мать с другими в стадо,

А он, привязанный за пень,

За частокольною оградой

Гуляет весело весь день.

Порой бывает и неловко:

Хотя меж ним и пнем длинна,

Мягка пеньковая веревка,

Но все-же шею трет она.

Зато как шолков луг зеленый,

Как лакома его трава!

И шепчут ласковые клены

Телку веселые слова.

А в высоте, над головою,

С утра до ночи, без дорог

Блуждает тихою стопою

Другой восторженный телок.

II.

Растет Буренкина отрада.

Ей жизнь привольна и легка.

Теперь с ней вместе гонят в стадо

И золотистого телка.

Бежит он легкою походкой

И не оглянется назад.

И смотрят радостно и кротко

На шелк лугов его глаза.

А в высоте, слегка покатой,

Другой, такой-же золотой,

Телок гуляет до заката

По луговине голубой.

III.

Дохнул сентябрь. Под небесами,

Порой спускаясь до земли,

Плывут с седыми парусами

Намокнувшие корабли.

С полей и рощ взмывают птицы,

Сплочаются при вожаке.

И длинные их вереницы

Скользят и тают вдалеке.

А лес, недавно величавый,

Склонился скорбно головой

И плачет, горько плачет ржавой

И грязноватою слезой.

И вот услышала Буренка

В хлеве решенье мужика:

— Зарезать следует теленка.

Не нужно в зиму нам быка. —

И загрустила горемыка

И лижет детище свое.

А он, наивный, лишь помыкал,

Не разгадав тоски ее.

IV.

Пришел октябрь. Поля, дубровы

И луг и кровли в серебре.

Чуть свет, увидела корова

Чужого парня на дворе.

Хозяин снял с гвоздя веревку

И, позамешкавшись --">